Линкольн кивнул.

— У Аниты с предками тоже так было.

— Хорошо то, что мне вообще-то ничего не нужно. За годы я кой-чего накопил, а больше никого у меня и нет.

— Сомневаюсь, что и Мику много чего светит, у него же семь сестер, а он самый младший.

— Как-то на днях я читал, что передача благосостояния от поколения наших родителей к нашему — самая крупная в истории, — произнес Тедди. — Как вышло так, что мы все пропустили?

— Хороший вопрос. Но это правда. Денег ходит много, даже после спада. Если читать «Минервца» между строк, большинство наших знакомых оттуда теперь однопроцентники.

— Да я и строчки не читаю, какое там между.

Это было не вполне правдой. Именно из этого журнала выпускников Тедди узнал в середине восьмидесятых о смерти Тома Форда от СПИДа. И вообще поглядывал в раздел извещений своего года выпуска, не теряя надежды, что, может, там Джейси и всплывет, — и тогда-то он узнает, куда она делась, за кого вышла замуж и как у нее устроилась жизнь. Линкольн и Мики тоже следят за новостями? — спрашивал себя он.

Пиво они уже допивали, и когда официант подошел спросить, не нужно ли им еще, Линкольн осведомился:

— Что скажешь?

— Сегодня мне никуда не надо. — Ни в эти выходные, ни вообще-то в какие другие.

Когда принесли свежие пинты, они чокнулись.

— За старых друзей, — произнес Тедди, наслаждаясь моментом — тот его расслабил и успокоил так, как не случалось уже давно. Может, приступ паники на пароме был ложной тревогой, потому что нестерпимо яркие, пульсирующие чистые цвета превратились теперь в пригашенные пастельные оттенки. Кто знает? Возможно, эти выходные и окажутся тем, что доктор прописал. Может быть.

От воды налетел ветерок с запахом сентября. Тедди вдохнул поглубже. Даже в детстве осень была у него любимым временем года. Когда ты маленький, а родители у тебя учителя, начало года отмечает сентябрь, а не январь. В Минерву он всегда возвращался с каникул первым — ему нравилось, что весь студенческий городок день-другой принадлежит ему одному и только потом начнут тонкими струйками стекаться студенты и преподаватели. Следующим приезжал Линкольн, за ним — Мики, поскольку его группа, как правило, играла где-нибудь в городе в первые выходные до начала занятий. Джейси всегда возвращалась последней — иногда аж посреди первой учебной недели. И на самом деле до этого ничего и не начиналось.

— Знаешь, о ком я думал на пароме? — несмело спросил Тедди.

— Угу, — ответил Линкольн. — Знаю.

И больше ни слова.

Линкольн

В субботу Линкольн проснулся с четким ощущением того, что во сне его присутствовал Мейсон Троер. Если да, то все сходится. Вчера, когда они с Тедди вернулись в Чилмарк, на автоответчике мигал огонек: Троер слышал, что он намерен выставить дом на продажу, и ему хотелось поговорить.

— Продавать собрался? — удивленно спросил Тедди.

— Мы еще не решили, — ответил Линкольн, и утверждение это по странности прозвучало правдой, как будто они с Анитой договорились продавать, но толком еще не решили.

Он не намеревался ничего сообщать о выставлении дома на продажу ни Тедди, ни Мики, потому что им же захочется знать, зачем он это делает, а ему во все это вдаваться неохота. Преуспевающим агентом по коммерческой недвижимости он всегда зарабатывал больше, чем они, но никогда этим перед ними не бахвалился. Да и с чего бы? Тедди явно определял для себя успех иначе, а Мики вообще никогда бы не пришло в голову как-то его определять. Стыдно ли ему, Линкольну, за то, что так близко подступил к финансовому краху? Так думать не хотелось, но чем же это еще может быть? В рождественских открытках и электронных письмах, которыми он обменивался с Тедди и Мики после краха 2008 года, он не проговаривался, что у него какие-то передряги.