Он умолк, заслышав шаги за дверью комнаты, уже погрузившейся в полумрак. Вошел Анкрей и выжидательно остановился у порога. Губернатор подозвал его.

— Там к вам дети пришли, господин, — доложил великан. — Которые намедни приходили, их Кавас привел. А тот малый с пристани, Горлан…

— Коминион?

— Ну, иные и так его кличут, — согласился Анкрей. — А вот барон, он не стал бы…

— Ты мне скажи, что нужно Коминиону, — перебил губернатор.

— Говорит, нужны распоряжения на завтра, господин.

— Хорошо. Я схожу на пристань, там все с ним и обсудим.

Едва он повернулся к двери, как на пороге возник мальчонка лет шести — он неуверенно вступил в комнату, обвел взглядом всех присутствующих и остановился, серьезно уставившись на губернатора. Сиристроу наблюдал за происходящим, внутренне забавляясь.

— Привет, — промолвил хозяин дома, отвечая ребенку столь же серьезным взглядом. — Какая нужда привела тебя к нам?

— Мне нужен дяденька губернатор. Там возле дома сказали…

— Я и есть дяденька губернатор, и ты можешь пойти со мной, коли хочешь. — Он подхватил малыша на руки.

Мелатиса, вновь появившаяся в дверях, с улыбкой покачала головой:

— Где твое достоинство, милый Кельдерек Играй-с-Детьми? Что подумает господин посол?

— Что я одно из тех быстроногих животных, которых он намерен продавать нам.

И губернатор выбежал из комнаты с ребенком на плечах.

— Вы поужинаете с нами? — спросила Мелатиса, повернувшись в Сиристроу. — Ужин через час, и вам нет необходимости покидать нас. Вот только как нам развлечь вас тем временем?

— Прошу вас, сударыня, не беспокойтесь, — ответил Сиристроу, радуясь тому, что вновь оказался в обществе очаровательной хозяйки. В глубине души он считал, что она слишком хороша для своего мужа при всем его увлечении торговлей. — Мне нужно дописать письмо королю Закалона. Поскольку мы наконец достигли вашей страны, я намерен завтра же отправить посыльного с обстоятельным докладом о нашем прибытии и всех прочих событиях. Возможность дописать письмо придется мне очень кстати. Наш король с нетерпением ждет известий. — Он улыбнулся. — Я устроюсь, где прикажете, и никому не буду мешать.

Она удивленно вскинула брови:

— Вы действительно будете писать письмо? Сами?

— Да, сударыня… если можно.

— Конечно можно… если мы найдем, на чем и чем вам писать… что представляется весьма затруднительным. Вы позволите понаблюдать на вами немного? Я в своей жизни видела только двоих людей, умеющих писать: тугинду и Эллерота, саркидского бана. Но где же нам достать писчие принадлежности?

— Не стоит беспокоиться, сударыня. Мой слуга здесь, он может сходить за ними.

— Я попрошу, чтобы его прислали к вам. Думаю, вам будет удобнее расположиться в этой комнате. К вечеру холодает, а единственный другой очаг у нас в кухне, хотя позже Зильфея растопит еще один, в дальней комнате. Когда у нас гости, мы устраиваемся не хуже любого деревенского старейшины. Но ведь вы нас обогатите, правда? — И она улыбнулась, словно забавляясь отсутствием роскоши в своем доме.

— Вы сказали, у вас есть дети, сударыня?

— Двое, совсем еще маленькие. Старшему еще и трех не стукнуло.

— Вы позволите мне пообщаться с ними, пока мой слуга ходит по делу?

«…был приятно удивлен, обнаружив, что молодой губернатор города прекрасно представляет себе перспективы торговли.