Машины приближались к повороту. Алексей вдавил педаль газа в пол. «Нива» резко рванулась вперед, расстояние начало сокращаться. Первая «Нива» скрылась за поворотом, вторая не успела. Угрюмов нагнал ее вовремя и ударил в левую часть бампера, машину повело вправо, она свалилась в кювет, утонув носом в снегу. Теперь ее мог вытащить только буксир. Получилось. Вряд ли они успели сообразить, что произошло, Алексей уже свернул и нагнал первую машину, соблюдая ту же дистанцию. Теперь он перекрывал тыл главных исполнителей, помеха была устранена. Схема могла не сработать только по одной причине, если бандиты заметят номер на идущей за ними его «Ниве», Алексей не сообразил снять номера.

Они проехали сорокакилометровую отметину. Угрюмов взял с заднего сиденья карабин, передернул затвор, открыл окно и положил ружье рядом на сиденье. Проехали еще три километра. Алеша начал сокращать расстояние между машинами. Из окна идущей впереди «Нивы» высунулась голова, потом появился ствол автомата. Он должен высунуться полностью, а сидящий с ним рядом будет его держать. Бензовоз вдруг резко затормозил. Алексей схватил карабин, выставил в окно ствол и открыл огонь с одной руки. Картечь начала крошить машину, стрелку снесло голову. Угрюмов резко затормозил. Бандитская «Нива» взорвалась — картечь пробила бензобак.

Алексей бросил ружье и, выскочив из машины, кинулся к пылающему автомобилю. Кочет тоже бежал с винтовкой в руках. Он не понимал, что делает его спаситель, зачем он пытается вытащить шофера. У него ничего не получилось, пламя сожрало русский внедорожник.

Они стояли и наблюдали за пожаром.

— Зачем ты? — спросил Кочет.

— Хотел одного взять живым. У него газета в кармане со следующим именем.

— Живые остались позади. Ты их обошел.

— Их уже не найдешь.

На месте пожара начали скапливаться бензовозы.

Вечером того же дня майор, выступавший перед шоферами, назвал Угрюмова героем. Народ не среагировал. Они не понимали похвал и не реагировали на критику, поэтому на автобазе не вешали плакатов и лозунгов. Но от консерватизма никуда не денешься. С советских времен принято считать милиционеров самыми умными. Форму напялил, значит, имеешь право всех учить, как надо жить. Устали от этих умников. Сыты по горло.

И опять они в том же составе собрались в каморке начальника колонны.

— Надо брать Федотова, — сказал Алексей. — Списки должны быть у него. Одного сдал — бабки получил, сдаст скопом — самого пришьют. В нем отпадет нужда.

— Обыскать можем, но взять в ближайшее время не удастся, — сказал майор. — Его бензовоз стоит пустой у завода. Я думаю так: он поехал на второй круг и видел сгоревшую «Ниву» на дороге, а через пять километров вторую, утонувшую в сугробе. У бандитов в машине были широкие охотничьи лыжи, они ушли лесом. Я послал группу по следам, но на успех не рассчитываю. Федотов все понял, он добровольно не вернется.

— Куда же он денется? — спросил Угрюмов.

— Дорога у завода не кончается. Дальше будет поселок, за ним воинская часть противовоздушной обороны, потому на картах шоссе не обозначено. Ну а за военным городком есть развилка. Выходы на магистрали. Одна трасса вдет на Сургут, а другая аж до Екатеринбурга. Если его не пришили и он проскользнул, то поиски бесполезны.

Угрюмов взял на заметку расписанный майором маршрут.

Совещались допоздна. Алексей понял, что пришло его время уходить, так как дни банды сочтены.

3

Долго уговаривать Кочета переехать на время в общежитие не пришлось.