Говорил, что нет, хотя вряд ли. Деньгам любит счет, Однажды мы взяли такси. Я, когда доехал до места, уходя протянул ему пять долларов, – на счетчике было что-то около семи. Так он – отсчитал мне сдачу с точность до сотых...

Подошел официант, спросил, что будут пить, принял заказ и ушел.

– Шир? – переспросила она. – Тот, что с седым? Он взглянул на нее.

– Я почему-то думал, вы видели "Вечерний соблазн".

– Видела, и что?

– Уж не хотите ли сказать, что на вашей древней портативке? Неужели не завели себе новый?

– А разве он принимал участие?

– Не мужик, а сплошной мрак, – заметил Джек. – Написал книгу о компьютерах. Мол, из-за этих компьютеров человечество подвергается всякого рода несчастьям.

– Хьюберт Шир... Конечно же! Вспомнила. Кажется, в отношении вас он занял непримиримую позицию.

Джек хмыкнул.

– Уж будто бы... – сказал он. – Вот в такси он был тогда великолепен. Все извинялся и, похоже, искренне за какой-то юношеский максимализм. Дескать, затащили его на передачу в последнюю минуту, кто-то там отказался. Будто бы телевидение на дух не выносит, хотя на самом деле Коппель предпринял титанические усилия, чтобы его остановить, когда он вошел в раж. Да и книгу-то он написал сто лет назад.

– Знаете, он живет в доме, куда я переехала.

– Вот как? А впрочем, он собирался перебраться на Мэдисон.

Стали изучать меню.

Она подняла глаза и увидела, что Хьюберт Шир смотрит на нее. Сидит и улыбается. Щеки и лоб пылают. Редкие блондинистые волосы топорщатся, как и его усы.

Она тоже улыбнулась, кивнула.

Он кивнул в ответ и еще сильнее залился румянцем.

Принесли напитки. Ей минеральную "Перрье" и сок лайма, Джеку – "Гленлайвит".

Заказали еду. Запеченную телятину и лососину на вертеле.

Джек приподнял бокал:

– За "Маргаритиного отчима". Она свой:

– За кредитоспособность "Диадемы".

– Дай Бог нашему теленку волка съесть, – заметил он.

Поговорили о нашумевшем бестселлере. Довольно удачный, но не в струю. Обсудили дела-делишки в Вашингтоне. Неинтересное начало сезона на Бродвее.

Подошел седой мужчина. Улыбнулся. Хьюберт Шир, опираясь на палку, маячил поодаль.

– Кэй, – сказал он. – Я Мартин Шугармэн. Помните?

– Мартин! – воскликнула она. – Рада вас видеть. Наклонившись, он поцеловал ее в щеку.

– Великолепно выглядите.

– Вы тоже, – сказала она. – Познакомьтесь, пожалуйста. Это Джек Муллиган. Джек, это – Мартин Шугармэн.

– Весьма рад, – сказал Шугармэн, сотрясая руку Джека обеими руками и долго не отпуская. – Ну, вы молодец! Давно пора было расквитаться с ними.

– Ах, все суета и прах, – ответил Джек, просияв.

Прихромал Хьюберт Шир. Просто с малиновым цветом лица. Рыжие твидовые брюки, коричневая рубашка, галстук цвета ржавчины. Серые глаза под песочного цвета бровями поблескивают. Возбужден, но пытается это скрыть. Опирается на палку, стоит, улыбается...

– Кэй, это – Хьюберт Шир, – сказал Мартин Шугармэн. – Только что подписал с нами договор на новую книгу. Хьюберт, познакомьтесь – Кэй Норрис.

– Поздравляю, – сказала она. Улыбнулась и протянула руку.

Он пожал ее руку ладонью – горячей и влажной – левой руки.

– Спасибо.