«Вообще‑то, – припомнил Эверард, – он был франком и расправился с древними саксонцами с педантичностью Сталина. Однако миф о Каролингах победил. Хотя „Песнь о Роланде“ еще не сложена и рыцарским романам предстоит появиться гораздо позже, популярные истории и баллады, тем не менее, уже в ходу. Лоренцо, похоже, увлечен ими. Я имею дело с романтиком, с мечтателем, который к тому же еще и грозный воин. Опасная смесь. Ему только нимба судьбы над головой не хватает».

Эти размышления вернули агента Патруля к цели его визита.

– Ну что же, мы обсудим ваше предложение, – произнес он осторожно. – Эверард, благодаря крепкому сложению, не чувствовал опьянения, так, легкий жар в крови, который он был способен контролировать разумом. – Но я непременно хочу услышать про ваш подвиг.

Лоренцо рассмеялся.

– О, вы услышите обязательно! Моя гордыня огорчает моего духовника. – Лоренцо сделал круг по комнате. – Оставайтесь! Отужинайте с нами нынче!

Трапеза оказалась легкой, приготовленной на скорую руку. Главное застолье происходило в полдень. Люди, лишенные достаточного освещения, редко засиживались после наступления темноты.

– Вам нечего делать на паршивом постоялом дворе. Позвольте предложить вам ночлег. Живите у нас сколько пожелаете. Я пошлю слуг за вашим конем и поклажей.

Пока родители находились в Риме, Лоренцо распоряжался всем домом. Сев за стол, он схватил кубок с вином.

– Завтра едем на соколиную охоту. Мы сможем свободно поговорить на вольном воздухе.

– С нетерпением жду и благодарю вас от всего сердца.

Холодок пробежал по телу Эверарда.

«Похоже, настает момент попытать удачу», – подумал он.

– Ходят самые невероятные слухи. Особенно о Риньяно. Рассказывают, будто вам явился ангел. Еще говорят, что только чудо помогло вам в схватке с врагом.

– Да, люди болтают все, что ни взбредет им в голову, – проворчал Лоренцо. Затем добавил скороговоркой: – Не один Бог ниспослал нам победу, несомненно, Святой Георгий и мой Святой заступник придали мне сил. Я возжег множество свечей в их честь и намерен основать аббатство, когда одержу окончательную победу над врагами.

Эверард насторожился.

– И никто не видел… ничего сверхъестественного… в тот день?

«Так средневековые люди восприняли бы путешественника во времени и его работу», – подумал Эверард.

Лоренцо покачал головой.

– Нет. Я ничего не заметил и никогда не слышал ничего подобного от других. Действительно, во время сражения нетрудно утратить чувство реальности. Наверно, ваш собственный опыт научил вас отметать подобные преувеличения.

– И ничего примечательного накануне сражения?

Лоренцо озадаченно взглянул на Эверарда.

– Нет. Если сарацины Роджера и пытались прибегнуть к колдовству, то воля Господня пресекла их затею. А почему вы так настойчиво расспрашиваете об этом?

– Слухи, – невнятно пробормотал Эверард. – Видите ли, совершая паломничество, я особое внимание уделяю всевозможным знамениям – с небес или из преисподней. – Он внутренне собрался, выпил залпом вино и изобразил усмешку. – В основном потому, что мне, как солдату, интересно все, происходившее там. Это ведь была необычная битва.

– Да, верно. По правде говоря, я ощутил руку Господа на себе в тот момент, когда опустил копье и пришпорил коня, завидев знамена принца. – Лоренцо перекрестился. – В остальном все было как обычно – шум и крики, неразбериха, ни мгновения, чтобы оглядеться вокруг или задуматься о своей судьбе.