Вкус отозвался во всем ее теле. Мина сдавленно ахнула, склонила голову и прижалась губами к порезу, отчаянно работая пересохшим горлом. Она тихо постанывала, втягивая в себя благословенную жидкость, растворяясь в вулканическом жаре желания.
Не в силах сдержаться, герцогиня попыталась свести бедра. Не вышло. Тогда она принялась тереться о ноги Бэрронса, пока тот не отступил. Лео выпрямился и обошел Мину сзади, не отнимая запястья от ее рта. Этого было недостаточно. Герцогиня сжала колени, но тянущее чувство никуда не делось, наоборот, оно поднималось внутри с мощью надвигающегося шторма. Отчаявшись, Мина впилась зубами в нежную плоть предплечья мучителя, надеясь доставить ему не меньшие страдания.
Кулак Бэрронса сжался. Внезапно герцогиню накренило назад вместе со стулом, и она испуганно ахнула от неожиданности.
Лео склонился, запустил руку в ее волосы и завладел губами, слизывая с них кровь. Странный перевернутый поцелуй вновь распалил Мину, она заерзала, соски затвердели. Еще. Боже, она хотела еще.
Его рука оставила волосы в покое, зато двинулась вниз по телу, гладя грудь и живот. Дразня, лаская, спустилась между ног и с силой прижалась там. Мина застонала, и Лео проник языком в ее рот. Бэрронс был безжалостен. Абсолютно безжалостен. Водил двумя пальцами по чувствительной плоти, пока Мина не принялась тереться об них, отдавшись на милость бушующему внутри шторму.
Она стиснула бедрами руку Лео. Внезапно он зажал свободной ладонью Мине рот, и она с криком кончила, содрогаясь в своих путах.
Ладонь исчезла, герцогиня с трудом пришла в себя. Мир слегка расплывался по краям. Лео что-то говорил хриплым голосом ей на ухо. Мина резко втянула воздух. Тело по-прежнему охватывала сладкая истома. И желание большего.
— ..Хочешь знать чертову правду, герцогиня? Неважно, как отчаянно я стремлюсь уйти, оставить тебя в покое, я просто не могу этого сделать. — Бэрронс обхватил рукой ее шею, вынудил запрокинуть голову и так и стал удерживать на краю пропасти. Мина видела лишь его черные глаза. — Ты свела меня с ума. Мое сердце бьется, но каждый его удар для тебя одной.
«Для тебя одной». Мина потрясенно распахнула глаза. Лео вновь накрыл ее губы своими, протолкнул язык через зубы и страстно поцеловал.
Весь налет цивилизованности слетел, и герцогиня осталась наедине с мужчиной, в котором больше преобладал инстинкт, чем разум. Это и значила жажда, это и значило желание. Такой выбор он предложил Мине, хотя она совершенно этого не ожидала.
Но сопротивляться дольше не смогла.
Да. Она вновь ответила ему согласием, всей душой, всей сутью. Прочь игры и страхи. Оба годами ходили друг вокруг друга. Вероятно, в глубине души Мина подозревала, что этим все и закончится. Полным растворением. Обнажением душ. Что она подаст ему всю себя на тарелочке.
Бэрронс, тяжело дыша, прервал поцелуй.
— Ненавижу ту власть, что ты надо мной имеешь.
Совершенно вопиющее признание, откровенное до дрожи. Кощунственно не ответить на него тем же.
— Неправда, — прошептала Мина. — Тебе она понравится, если только ты рискнешь обрести такую же власть надо мной.
Все четыре ножки стула ударились об пол, и герцогиню по инерции дернуло вперед. В каком-то полутрансе она обмякла, чувствуя, как по телу пробегает дрожь.
Сапоги застучали по деревянному полу. С грацией хищника Бэрронс обошел стул и впился черными глазами в герцогиню. Склонился и подтащил ее поближе, пока их колени не столкнулись. Он буквально балансировал на грани.
Лео медленно вынул из волос Мины шпильки, отбрасывая те без малейшего почтения. Наконец ее копна растрепалась. Бэрронс скрутил локоны герцогини в жгут и обернул ей вокруг шеи. Кончики прядей щекотали Мине подбородок.
— А разве у меня еще нет такой власти? — Тихие опасные слова. |