Ее маленький дом на окраине городка как будто сошел с рекламной открытки — белый коттедж, окруженный белым забором. Она обожала цветы, но ленилась ими заниматься, и неплохо платила садовнику, который заботился о том, чтобы цветники перед фасадом и на заднем дворе выглядели прелестно круглый год. Все остальные дела по дому она делала только сама, будучи в хороших отношениях как с малярной кистью, так и с молотком.

Она ездила на маленькой, аккуратной «Хонде» и жила с котом по имени Чарли, в последний период единственным существом мужского пола в ее судьбе. Несмотря на благие намерения друзей устроить ее судьбу, Шелби пока не встретила мужчину, который мог бы заставить ее хотя бы задуматься о потере своей независимости или отказаться от свободы работать в темной комнате до зари, есть холодную пиццу в кровати и смотреть ужастики по телевизору далеко за полночь.

Именно в этот вечер, после удачно проведенного дня, она собиралась запереться в темной комнате и проявить пленку. Она с удовольствием думала о часах работы и предвкушала удовольствие от удачно сделанных кадров.

На этот раз ее действительно ждал сюрприз.

— Какого черта… — пробормотала она себе под нос, разглядывая последний кадр, который она сделала во второй половине дня.

Она развеселилась, когда заметила, что Макс Тэннер, похоже, таскается хвостом за Нелл Галлахер по всему городу. Шелби по меньшей мере дважды захватила их в объектив. Макс вел свою слежку крайне неумело, о чем, скорее всего, не догадывался. Шелби вовсе не подозревала Макса в каких-то злых кознях, и посему ей любопытно было бы узнать, зачем он это делает.

Наверное, из-за того, что она его бросила. Должно быть, он все еще помнит, как остался в одиночестве в день выпускного бала и каким униженным себя чувствовал.

Так или иначе, но вот перед нею снимок Макса, сшивающегося около зала суда. Нелл, явно не замечающая его назойливого присутствия, спускается по ступенькам, направляясь к своему джипу. А вот странная расплывчатая фигура в паре футов за спиной Нелл. И это совершенно необъяснимо.

Шелби, будучи отличным фотографом, знала все о тени и свете. Она также была знакома с шутками, которые может сыграть камера, порой дающая довольно жуткий эффект. Она много знала о дефектах линз, двойной экспозиции, об отражениях и испорченной пленке.

— Нет, это определенно странно, — пробормотала она себе под нос, перебрав в уме все возможности и все их отбросив.

Камера была в порядке. В порядке были бумага и пленка. Шелби проверила негатив. И на нем тоже обнаружилась туманная тень, которая, казалось, плывет за Нелл. Значит, что-то определенно там было, и камера это увидела. Но эту тень нельзя было увидеть глазами, потому что Шелби не заметила ничего особенного, когда ловила Нелл в кадр. Это она прекрасно помнила.

Она включила свет и уставилась на мокрую фотографию, висящую над кюветой.

Каждая деталь снимка была четкой. Здание, Макс, Нелл. Все как и должно быть, правильный угол, под которым падал свет, соответствующие тени.

Но за спиной Нелл находилась тень, начинавшаяся примерно в двух дюймах над ступеньками и тянувшаяся примерно на шесть футов вверх, которой там не должно было быть. Тень, похоже, была мужская и, хотя казалась плотнее дыма, определенно не была твердой.

— Что это, черт возьми, такое? — вслух удивилась Шелби.

С каким бы пристальным вниманием ни рассматривала она снимок, ей не удавалось найти разумного объяснения.

Но тень явно наличествовала. Более того, не надо было обладать богатым воображением, чтобы прийти к выводу, что она нависала над Нелл, тянулась к ней.

Пыталась схватить. Угрожала. Боже, какая чушь!

Прошло немного времени, и Шелби осознала, что рассеянно трет шею, потому что испытывает старое, почти забытое ощущение беспокойства.