Макс покачал головой:

— Разумеется, они послали тебя сюда не одну?

— Разумеется.

Он задержал на ней свой взгляд, затем взглянул на Кейси.

— Я имею дело с Нелл, — сказала она. — Я не знаю Другого агента или агентов.

— Именно так оно будет и впредь, — заявила Нелл. — Под прикрытием означает, что не на виду. Безопасность агента зависит от надежности этого прикрытия. Ты не можешь выдать того, чего не знаешь, сознательно или бессознательно. Если бы ты не представлял собой проблемы, увязавшись за мной сегодня, не было бы необходимости рассказывать то, что ты здесь услышал.

— Благодарю покорно, — пробормотал он.

— Не стоит благодарности.

Кейси слегка улыбнулась:

— Если кто-нибудь заметит, что ты следишь за Нелл, Макс, они, возможно, решат, что ты… снова ею заинтересовался. Старые сплетни могут быть полезны. А раз всегда существовала тайна относительно вас двоих, то люди скорее заинтересуются этой стороной дела.

— Потрясающе, — восхитился Макс, не глядя на Нелл. — Всегда мечтал выглядеть как влюбленный придурок.

— Лучше, чем походить на убийцу, — невозмутимо напомнила ему Кейси.

— Мы все знаем, что в этом меня уже подозревают. — Он криво усмехнулся. — Удивляюсь, с чего это вы решили со мной разоткровенничаться. Не может быть, что только из-за того, что я таскался за Нелл весь день. Разве вы не рискуете? Ведь я могу оказаться убийцей?

— Ты не полицейский, — напомнила ему Кейси.

— Да, но это предположение может быть ошибочным.

— Не может, — сказала Нелл. — Бишоп всегда знает, что говорит.

Макс пожал плечами.

— Ладно, но даже лучшие из лучших иногда ошибаются. И я могу быть убийцей.

— Ты не убийца, — заявила Нелл.

— Откуда ты можешь знать?

— Могу. — Она дождалась, когда он неохотно встретится с ней взглядом, и добавила, — И ты знаешь, откуда.

Макс слишком хорошо ощущал пристальное молчаливое внимание Кейси, чтобы сказать Нелл то, что ему хотелось. Он не имел понятия, насколько много знала Кейси, и, более того, он не хотел бередить старые раны, опасаясь, что Нелл начнет сыпать на них соль.

Именно поэтому он ограничился тем, что сказал:

— Значит, меня исключили из числа подозреваемых. Кого же подозреваем теперь?

— Да почти всех, по правде сказать, — призналась Кейси. — Почти всех мужчин то есть.

— Вы уверены, что убийца мужчина?

Нелл кивнула:

— Вполне уверены. Если верить Бишопу, он, скорее всего, белый, от тридцати до сорока лет от роду, почти наверняка полицейский, хотя он также может оказаться человеком, который интересуется копами в качестве хобби и одержим всем, что с ними связано. Как бы то ни было, он в курсе полицейской работы, разбирается в ядах и не собирается делать ошибку, которая поможет его поймать.

— Он не хочет, чтобы его поймали? Мне казалось, большинство серийных убийц хотят, чтобы их поймали, пусть неосознанно.

— Это не серийный убийца, во всяком случае, не в обычном смысле. Этот убийца не выбирает случайных жертв, с которыми у него нет никакой связи. Это дело касается его лично, причем очень близко. Он выбирает жертвы, чтобы раскрыть их тайные преступления, их вторую жизнь. А это значит, что он их знает, и, вероятно, весьма хорошо. Он не любит тайн. Когда-нибудь, возможно в детстве, тайна сильно ему навредила и изменила его мир или его представление о себе навсегда.

Макс нахмурился.

— Значит, он хочет, чтобы правда любой ценой вышла наружу?

— Похоже, что у него именно такой мотив, во всяком случае, частично. Нам также кажется, что, убивая этих людей, он хотел наказать их за прегрешения. Вероятно, тот, кто был ответственен за тайну в его жизни, был для него вне пределов досягаемости и смог избежать наказания.