Макс попытался представить, как жилось в такой обстановке чувствительной Нелл. Мать бросила, сестра ненавидела, а отец окружил ее своей любовью со всех сторон и все туже стягивал петлю. Она попала между двумя сильными людьми. Адам отчаянно тянул ее к себе, а Хейли так же отчаянно старалась оттолкнуть. Макс мысленно припоминал, какой она была в то лето, когда он ее впервые заметил: одновременно робкая и дикая, бурлящий котел эмоций, скрываемых за ее зелеными с поволокой глазами.

Теперь все встало на свои места. Все объяснилось.

Она была с ним робкой, но одновременно изголодавшейся, боялась прикосновений, удивлялась, получая удовольствие. Она была очень молода, и он решил, что в этом все дело.

Но сейчас он задумался, не вел ли он себя в чем-то как ее отец, не усиливали ли его одержимость и недовольство ее тайнами то напряжение, которое ей и без того приходилось испытывать. Все шло своим чередом, пока для нее не стала такая жизнь невыносимой.

Нелл медленно встала на ноги. Слишком медленно. Как будто все тело болело.

— Я немного устала. Ты не отвезешь меня домой?

Макс не стал возражать. Он видел, что она устала, просто выжата, как лимон, и ему не нравились легкие пурпурные крути у нее под глазами. Он остро чувствовал, что она близка к тому, чтобы сломаться, и боялся сказать или сделать что-то, что могло толкнуть ее за этот опасный предел.

По дороге к дому Галлахеров они молчали. Макс не пытался прервать это молчание. Он не стал спрашивать разрешения осмотреть дом и все проверить. Он просто сделал это.

Нелл ждала его в холле. Когда он закончил, она открыла ему дверь и пробормотала слова благодарности, причем выглядела такой усталой, что Макс хотел просто молча уйти.

И все же, ступив на крыльцо, он обернулся и взволнованно спросил:

— Нелл, ты убежала от него? Или ты убежала от меня?

На мгновение ему показалось, что она не ответит, но она вздохнула и сказала:

— От любви. Я убежала от любви. Спокойной ночи.

Она закрыла дверь, и он услышал резкий щелчок замка.

Гален наблюдал из своей засады футах в двадцати пяти от дома, как грузовичок Тэннера задом отъехал от дома, выехал на дорожку, откуда свернул на основное шоссе, ведущее в город.

В общем и целом было бы спокойнее, если бы Тэннер остался на ночь в доме.

Слегка поморщившись, Гален достал сотовый телефон и набрал номер. Ответили быстро, после первого же сигнала.

— Слушаю.

— Мне надо требовать надбавку за вредность, — заявил Гален без всякого предисловия. — Это хоть и Луизиана и март месяц, но ночи весьма прохладные. Особенно если приходится проводить их в лесу.

— Я так понял, что Нелл дома и выходить не собирается.

— Похоже на то. Тэннер ее привез, проверил дом и уехал, нельзя сказать, чтобы в радужном настроении. Если бы он был из пьющих, я бы предположил, что сейчас он сидит в ближайшем баре.

— Он непьющий.

— Ну и бог с ним. — Гален вздохнул. — Знаешь, я в роли сторожевой собаки неважно себя чувствую. Если мы правильно все поняли про силу, угрожающую Нелл, то отсюда мне ее никак не защитить, черт возьми.

— Ты ничего не смог бы сделать, будь ты в доме. Тебе не справиться с убийцей, способным устраивать такие штуки, которые мы видели на фотографии. Она сама должна защититься.

Гален выдержал паузу и сообщил:

— Дело в том, что это не единственная и, возможно, не худшая угроза. Если эта сволочь действительно следит за ней, он может увидеть и услышать достаточно, чтобы решить, что Нелл должна быть следующей в его списке. Тогда он попытается убить ее.

— Да, это возможно. Именно поэтому ты и должен торчать поблизости.

— А ты?

— Что — я?

— Ты знаешь, о чем я спрашиваю, черт возьми.