Нелл подошла к одному из окон и долго стояла, глядя на тропинку, которая вела к сгоревшему дому бабушки. К пепелищу прошлого.

Неужели все превратилось в пепел?

Картинка была яркой, четкой и ясной. Никаких размытых краев, как в видении. Настоящее всегда отделяло себя от прошлого и будущего, всегда несло четкий отпечаток сегодня.

Сегодня Адам Галлахер уже больше года лежал в могиле. Сегодня его дочери были наконец от него свободны. Но так ли это?

Разглядывая четкие контуры сегодня, Нелл размышляла о видении. Хейли выглядела четырехлетней, а это значило, что она сама родилась на следующий год. Неужели она сейчас наблюдала свое собственное зачатие? Неужели она была плодом изнасилования?

Нелл прислонилась лбом к холодному стеклу и закрыла глаза. Она испытывала боль и отвращение. А как же тогда маленькая Хейли? Эта безобразная сцена навсегда изуродовала ее, дав ей извращенное понятие о том, какой может быть любовь.

Не потому ли она связывалась с садистами, что чувствовала себя обязанной удовлетворять их извращенные наклонности?

И поэтому она их всех убила?

Когда Итак Коул постучал в дверь дома Нелл в то утро, она уже знала, что он придет. Она ждала его. Итан потратил значительно больше времени, чем хотел бы признаться, уверяя себя, что он профессионал и в состоянии поговорить с ней как профессионал, и теперь обидно было сознавать, что вся эта подготовка не принесла никакой пользы.

Он забыл, как от этих зеленых глаз у него перехватывало дыхание и как он гордился, когда мог ей помочь.

— Привет, Итан. — Она взглянула мимо него на помощника, который стоял, прислонившись к полицейской машине, и добавила:

— Хочешь войти? Или, чтобы избежать сплетен, лучше поговорить на веранде?

— Черт побери, Нелл, — пробормотал он.

Она слегка улыбнулась, вышла на веранду и прошла в дальний конец, где было на что сесть. Помимо кованой железной мебели, там стояли два кресла и маленький столик. Помощник шерифа мог их отлично видеть.

Нелл села в одно из кресел.

— Полагаю, это Хейли купила. В мое время кресла были плетеные.

— Со дня твоего отъезда здесь много изменилось, — ответил Итан и тоже сел.

— Да, я заметила. Как поживаешь, Итан?

— Да ничего. А ты, Нелл?

— Не жалуюсь. Я слышала, ты женился.

— И развелся. А ты?

— Ни то, ни другое. Но ты ведь в курсе.

— Ну да, я проверил по номеру машины. Узнал все, что мог, не делая официального запроса.

— И?

— И ничего. В полиции не засвечена, даже штрафа за нарушение правил уличного движения не платила. Счета оплачиваешь и налоги платишь вовремя.

— Приятно знать, что я чиста в глазах публики.

— А твоя личная жизнь?

— Ну, здесь все немного сложнее. — Нелл пожала плечами. — Но разве не у всех у нас так?

— Наверное. — Он кивнул, потом вздохнул. — Ладно, раз мы со всей этой ерундой закончили, давай поговорим по делу.

Она все еще легонько улыбалась, но зеленые глаза глядели настороженно.

— Не возражаю.

— Слышал, будто ты встречаешься с Максом после возвращения.

— Ну да, можно так сказать. — Она не стала уточнять.

— Он рассказал тебе про убийства?

— Мне о них несколько человек рассказывали, Итан. Сейчас ни о чем другом и не говорят.

— И что?

— Ну… скверно.

Он мрачно взглянул на нее.

— Ты хочешь заставить меня просить, так?

— Ты что, шутишь? Разумеется. — Но он еще не успел вполголоса выругаться, как Нелл покачала головой и намного серьезнее сказала: — Нет, я тебе должна значительно больше.