Наконец они вышли к базарной площади. Конан сразу почувствовал что-то неладное. Не было слышно веселой переклички голосов, гомона толпы, на дверях многих лавок висели большие ржавые замки. Мальчики-зазывалы не расхваливали звонкими голосами свой товар, не приглашали покупателей зайти в лавку. У дверей сидели старики или пожилые женщины, равнодушно или испуганно глядя на проходивших мимо служанок. А они, уверенно миновав несколько рядов небогатых лавок, остановились у невзрачного входа в одну из них.

Женщина, сидевшая у порога, испуганно вскрикнула и хотела скрыться за дверью, но стражницы встали рядом с ней, и она замерла, пригвожденная страхом. Одна на девушек обернулась к Конану и, одарив его ослепительной улыбкой, сказала:

– Ты должен охранять вход в лавку, и, пока мы оттуда не выйдем, никого туда не пускать. Таков приказ нашей госпожи. Ведь ты понял? – И она опять игриво ему улыбнулась, скользя глазами по его могучей фигуре.

Он положил руку на пояс, где висел его верный меч, и, нахмурившись, кивнул. Стражницы вошли в лавку следом за служанками, втолкнув туда плачущую женщину. Конан замер у дверей, ничего не понимая, но, по-прежнему не убирая руку с меча. Чем-то ему все это не нравилось, но чем – он не мог понять. Хозяева лавок, расположенных поблизости, опасливо выглядывали из-за дверей, готовые в любое мгновение задвинуть изнутри засовы и затаиться.

Царица пожелала свежих фруктов, а весь город перепугался, как будто на него напала чума. Пять хорошеньких служанок и две хмурые девчонки в кольчугах – да на любом базаре их бы даже не заметили. Подумаешь, царский выход! У любого богатого купца в Тарантии слуги выглядят куда внушительней!

Так он размышлял, невесело поглядывая на солнце, которое явно спешило к закату, чтобы отдохнуть там, за краем Земли. Вдруг он увидел, что из одной лавки неподалеку вышел невысокий седой купец и медленно направился в его сторону. Конан стоял неподвижно, краем глаза наблюдая за незнакомцем. Тот подошел совсем близко и склонился в почтительном поклоне:

– Приветствую тебя, чужеземец! Ты – новый слуга нашей прекрасной царицы?

– Да, почтенный купец, сегодня я – ее слуга. А почему ты решил, что я – чужеземец? – Конан повернулся к нему, желая поговорить.

– Твой меч и пряжка на плаще – не нашей работы, да и сам ты мало похож на жителей нашей страны. Наши мужчины – невысокие и стройные, среди них нет таких могучих воинов, как ты.

– Что-то я не видел ваших мужчин, одни старики да старухи! А где же все мальчики и юноши? Где молодые мужчины? Или у вас тут мор на мужчин напал?

Старый купец немного помолчал, прикрыв глаза, потом быстро проговорил:

– Как прекрасна наша царица, несравненная Фриния! Какое счастье служить ей днем и получать награду ночью! – Он замолчал, ожидая, что ответит Конан.

– Она что, всем вам голову заморочила, ваша прекрасная царица? – грубо спросил киммериец, начиная терять терпение.

Солнце спускалось к вершинам деревьев, приближалась ночь, сулившая непонятную опасность, ничего похожего на талисман еще не встретилось на его пути, а тут еще этот полоумный купец, влюбленный в свою царицу!

Неожиданно старик воздел руки к небесам и негромко, оглядываясь на дверь лавки, воскликнул:

– Хвала Пресветлым Богам, наконец-то мои мольбы услышаны! Пришел человек, стряхнувший проклятые чары! На, возьми эту шкатулку, и спрячь, а я пока все тебе расскажу. – Купец быстро сунул в руку Конану крошечную коробочку, и тот спрятал ее в потайном кармашке пояса. Потом снова замер, глядя на старика, который торопливо заговорил:

– Еще совсем недавно наш город был совсем не таким… Жизнь здесь бурлила, люди жили богато и счастливо, прославляя Пресветлых Богов и мудрого царя.