— Я тоже. Поэтому мы и должны поскорее узнать адрес дачи, — повторил Данила.

— Замечательное задание, братец. Только как ты себе это мыслишь? Я вот завтра так простенько к Кольке подойду с вопросиком: «Николаша, друг сердечный, скажи, пожалуйста, где у вас дача? А он в ответ пошлет меня далеко и надолго.

— Вот именно, — поддержал ее Клим. — Он ведь нас всех ненавидит.

— Учи вас, — пожал плечами Данила. — Если нельзя впрямую, надо действовать окольными путями. С кем он дружит?

— С Серой Харей, — пояснила Лиза.

— Который нас тоже не выносит, — проворчал Клим.

Глаза у Марфы вдруг азартно блеснули.

— Отнюдь не всех. Имеется среди нас один человек, к которому Харя очень даже неровно дышит.

Лиза вспыхнула:

— Это ты про кого?

— Да вот именно про тебя.

— За кого ты меня принимаешь?

Что сегодня случилось с Марфой? Они же всегда были самыми близкими подругами. Как же она могла ее так унизить, да еще в присутствии Данилы?

— Лизка, да что я такого сказала? — удивилась Марфа. — Это ведь не тебе Харя нравится, а ты ему.

— С чего ты взяла? — еще сильнее разозлилась Елизавета. — Не могу я такому мерзкому типу нравиться!

— Да ты лучше вспомни, вспомни, — не унималась Марфа. — Когда нас Маринка Калинкина пригласила к себе на день рождения, мы у нее стали играть в ручеек. И Харя постоянно только тебя выбирал. Ты мне потом еще жаловалась, что у него ладони потные. А Харя после того дня рождения тебе еще долго в школе подставлял подножки.

— Охота тебе всякие гадости помнить! — брезгливо поморщилась Лиза. — Да и когда это было.

— Марфа права. Харя и сейчас на тебя смотрит, — совершенно некстати, по мнению Лизы, встрял в разговор Клим. — Когда ты у доски стоишь, он с тебя глаз не сводит, и у него на лице даже что — то человеческое появляется.

— Точно! — хохотнула Марфа. — Харя менее серой становится.

Лизино лицо уже пылало. Самое ужасное, что Данила смеется вместе со всеми! Какая несправедливость! И какая подлость со стороны Марфы! Знает ведь, что она, Лиза, на дух не переносит этого мерзкого Харю!

Но Марфе все было мало. Будто не замечая, что происходит с подругой, она продолжила:

— Лизка, ты единственная наша надежда. Серега больше ни с кем из нас разговаривать не станет. Ты должна взять себя в руки и выведать у него местоположение смирновской дачи.

Лиза закусила губу: еще чуть — чуть, и у нее слезы брызнут из глаз.

— Не буду я с ним говорить! — заявила она. — Мне противно!

— Можно подумать, Каретникова, мы тебя посылаем с ним целоваться. — Илья совершенно не понимал, в чем проблема. — Подумаешь, немного поговорить с человеком для пользы дела. Состроишь ему глазки, он и расколется.

— Сам, если хочешь, строй ему глазки! — рявкнула Лиза.

Клим засмеялся. Илья смущенно пробубнил:

— Я его лучше головой в унитаз запихну.

— Что ты, Бородин, последнее время мочишь всех в сортире, — ехидно покосилась на него Марфа. — Не чересчур ли увлекся?

— Речь, по — моему, сейчас не обо мне, а об Елизавете. Мы стараемся, а она ото всего увиливает. То не буду, этого не хочу, — хмуро бросил Илья.

— А и впрямь, — подхватила Марфа, — С бомжами не захотела тогда общаться.

Сегодня подруга словно специально била Лизу по самым больным точкам! Тот день, когда они остались вдвоем с Данилой, не принес девочке ничего, кроме огорчения.