В конце концов, спустя энное количество временных промежутков, мы с Серегой, грациозные, как мешки с картошкой, подковыляли к стойке. Истребовали у бармена два «отрезвителя»; такая химическая хрень, нейтрализующая опьянение. Опустошили тонкие высокие «мензурки». Если опьянение сильное, состав не снимет состояние полностью, но определенный эффект все же окажет, помогая избежать неприятных последствий, снизит пагубное воздействие алкоголя на организм.

Немного придя в себя, мы с Марлином осознали, что праздник удался, однако пора и честь знать.

Марлин выставил ладонь, и я хлопнул по ней, дав ему «пять».

— Короче, брат, бывай, — напутствовал меня друг, — хочешь, мой Максик отвезет тебя, куда нужно?

Макс — это его телохранитель и помощник. Зависает наверняка в кабинете сейчас, ждет распоряжений. А, нет, вон там он, сидит за столиком и выпасает Марлина. Приглядывает за боссом неустанно, верный «зам»… Насколько вообще может идти речь о верности в их роде деятельности.

— Нет, хочу пройтись пешочком… Но спасибо.

— Как знаешь! Рад был повидаться. Заглядывай ко мне почаще, брат.

Мы пожали руки, и я под все ту же нетленную музыку, сквозь то же ненавязчивое освещение, наполняющее атмосферу, пересек зал, чтобы выйти из «Неаполя».

Уходил, чтобы вернуться к своей обычной жизни.

Друг затаенно улыбался вслед. Я это увидел, когда открыл выходную дверь и на пороге оглянулся…

Продление. Неофит

Если бы у людей не было глаз, они бы даже не подозревали о существовании цвета. Так что, вполне возможно, люди не знают о существовании чего-нибудь важного только потому, что у них нет соответствующего органа для восприятия этого неизвестно чего…

Вывалившись из небытия обратно в физическую действительность, я кое-как разлепляю веки и снова вижу картину мира. Приподнявшись на локте, осматриваюсь кругом, адаптируясь к новой обстановке, отгоняя остатки мрака.

Небо затянуто черным бархатом. Я лежу на обочине неширокой, метра три, уходящей за пределы видимости дороги. На ее поверхности наблюдаются признаки, указывавшие, что некогда она была асфальтированная или бетонная. Сейчас от первоначальных материалов мало что осталось, почти все оккупировал бурьян разной масти.

Но дорожное полотно ощущается, и я, кое-как поднявшись на ноги, ступаю дальше по нему. Признаки дороги дают надежду куда-нибудь дойти. Винтовка и сумка мои остались при мне, все гаджеты и детали экипировки не тронуты. Направляюсь я в сторону, куда «смотрели» мои ноги, когда очнулся.

Не успеваю сделать и полсотни шагов, как начинает моросить мелкий дождь.

По ходу пытаюсь осмысливать, что же стряслось. Каким-то образом я оказался во фрагменте пространства, совершенно не похожем на тот, где был до внезапного помрачения.

Может, у меня память отшибло? Последнее воспоминание: как я удирал от приставучего «жернова», одновременно расправляясь с недружелюбными квазикабанами. Затем — провал. Мрак в буквальном смысле и в переносном…

Вот именно, переносном. Я перенесся. Как будто телепортирован из одного места в другое, так бывает в фантастических фильмах. Только там герои обычно пользуются для переноса какими-нибудь приборами или суперсилами, а у меня ничего подобного в наличии как бы нет. Хотя могу и недооценивать… Но если что-то подобное со мной случилось — явно не обошлось без вмешательства пресловутой энергии, избравшей меня для ухода сюда, в Отчуждение.