– Помнишь, – сказал он, – как ты участвовал в зачистке в одном селе под Грозным?

У меня похолодело внутри:

– И что?! Дело закрыли. Какое это имеет сейчас значение?! – заорал я.

– Ну ты же понимаешь, как закрыли, так ведь можно и открыть. Совесть-то не мучит? Кошмары, часом, не снятся? Пять человек детей, женщина, двое стариков… Не снятся кошмары, Данила? Чеченский след… Покойнички-то не преследуют?!

Меня забила мелкая дрожь. В памяти всплыла та ужасная ночь. Поступили разведданные о том, что в соседнем селе скрывается группа боевиков. Нас подняли по тревоге, и мы выдвинулись в указанное место. Ночь – это не наше, не федеральное время в Чечне Ночью там другие хозяева. Ночью мы боимся чехов, а не они нас. Поэтому ночью – их время.

Вошли в село, и с порога начался бой. Мы продвигались с трудом. Каждый жилой дом, каждый сарай – крепость. Каждое окно, каждая щель – огневая точка. Мы ввязались, но силы были неравны. Командир принял решение отступать, вызвать подкрепление и до утра закрыть чехов в селе. Но они заперли нас раньше – все отходы из села простреливались перекрестным огнем.

Стало понятно, что до утра не продержаться. Как куропатки в засаде… Подкрепление вызывали, но пока оно придет, мы уже будем «грузом двести». Кто-то ранен, кто-то убит. А ведь это как в шахматах – чем меньше у тебя фигур, тем меньше у тебя шансов и тем изощреннее должны быть твои действия.

Определились три основные точки внутри села, откуда по нам велся огонь. Три дома. Командир сформировал три группы, я был назначен в одну из них старшим. Моя группа прекратила стрельбу, чтобы пробраться к цели незамеченными. Все шло гладко. Мы тихо прошли через сад и закидали намеченный дом гранатами. Внутри было пятеро детей, женщина и два старика. Все погибли.

Боевики действительно были в доме, но, видимо, успели отойти.

Потом на нас завели дело, было расследование. Но под давлением командования, как это обычно водится в таких случаях, дело закрыли. Теперь этот подлец вынул скелет из шкафа и начал им трясти.

–Чего вы от меня хотите? – спросил я.

– Да ничего особенного! – незнакомец стал вдруг самой добродетелью, – ты давеча летел с одним гражданином на его самолете. Он тебе предложил работку, а ты отказался. Правильно сделал, хороший мальчик. Только вот нам нужно, чтобы ты на него поработал. Точнее, конечно, на нас, но у него. Понимаешь, о чем толкую?..

– Засланного казачка хотите из меня сделать?

– Ну что-то наподобие. У нас на него зуб имеется, но нужны посерьезнее зацепочки. В накладе не оставим. Сам понимаешь, деньги большие крутятся. Работенка, конечно, грязненькая. Но деньги – они ведь не пахнут. Да и сам этот гражданин не наследство же получил. У государства украл.

– А вы, значит, защитнички государства? – зло сказал я.

– Тебе-то какое дело, голуба моя! Или посидеть захотелось лет двенадцать? Даже никуда и ехать не надо – прямо здесь тебя и устроим. В колонию особо строгого…

– Да пошел ты! – я, сплюнул и отвернулся.

– Ну, как знаешь, дружок. Время у меня есть. И у тебя будет. Подумаешь! – он сорвался на фальцет. – Охранник!

В дверях появился человек в милицейской форме;

– Слушаю, товарищ майора

– Помогите мальчику подумать… – приказал мой собеседник и удалился.

Потом меня били. Били профессионально. Два мужлана, видимо, из сидящих здесь же. Прежде я никогда не чувствовал себя отбивной. Теперь понял, что это такое.