— Ну хорошо, — сдался Дугал. — Брайан, отправляйся за сестрой.

— Нет! — взревел великан так, что, казалось, дрогнули стены. В его руке внезапно появился пистолет, Элизабет ахнула, а Брайан, собравшийся было вскочить, чтобы выполнить приказ отца, опустился на стул.

— Нет, — повторил Морган, — на этот раз я не потерплю вмешательства с вашей стороны. В первую очередь это касается тебя, Дугал. Вы все уже достаточно испортили мне жизнь.

Дугал заслонил телом жену:

— Не делай ничего, в чем будешь потом горько раскаиваться, парень.

— Я уже сделал это, — ответил Морган, нацелив пистолет в грудь хозяина замка. — Я однажды доверился Камеронам.

Морган взлетел по лестнице, перепрыгивая через три ступеньки, и прошагал по галерее, ступая тяжко, будто нес на плечах неимоверный груз. Звук его шагов по деревянному полу отзывался глухим эхом; казалось, что стены замка никогда не слышали звонкого смеха и веселых песен. Перед великаном открылся длинный сумрачный коридор. Морган рванулся вперед, безошибочно выбирая путь к двери, знакомой с детских лет, мимо которой много раз проходил в далеком прошлом, чутко прислушиваясь в надежде услышать чудесную музыку девичьего смеха.

Он распахнул дверь и понял, что время не стоит на месте и с тех давних пор многое изменилось. Комната была пуста, кровать аккуратно застелена, гладь шелкового покрывала ничего не выражала, как и бесстрастное лицо тряпичной куклы, сидевшей на подушке. Только на столике красного дерева по-прежнему стоял кукольный чайный сервиз. Великан взял крохотную чашку, подивившись несоразмерно огромным размерам своей ладони, медленно обвел взглядом помещение, заставленное детской мебелью.

Внезапно маленькие стулья заполнили привидения далекого прошлого: Сабрина с радостно сверкающими глазами и свободно падающими на плечи черными кудрями; безликая кукла, склонившая голову над игрушечной чашкой; измазанный краской котенок, лакающий сметану из блюдца; с привязанной между ушек кукольной шляпкой с пером котенок выглядел очень смешно.

Тишину комнаты будто нарушил тонкий голос: «Иди сюда, Морган, попей с нами шоколада. У нас с куклой Изабеллой есть имбирное печенье».

Чашка выскользнула из неловких пальцев, упала на пол и разлетелась на мелкие осколки.

Морган вышел из детской и бережно прикрыл за собой дверь, словно пытаясь сохранить в целости воспоминания, а потом побежал вдоль длинного коридора, одну за другой распахивая по пути двери, но за ними зияла пустота и смутно колыхались в воздухе новые привидения. Великан снова выбежал на галерею, сжав кулаки и тяжело дыша.

Здесь, наверху, только одна дверь осталась не Потревоженной, и Морган медленно двинулся к ней, затаив дыхание, ступая осторожно, будто боялся вспугнуть последнюю надежду. Полированная поверхность дубовой двери показалась прохладной под широкой ладонью, дверь бесшумно отворилась.

Следовало с самого начала догадаться, что Сабрина будет ждать его именно здесь, залитая неверным лунным светом, как в тот незабываемый вечер, когда Макдоннеллы явились на банкет в замок Камеронов, но с тех пор прошла, казалось, целая жизнь. Сабрина полулежала на кушетке возле окна; в лунном свете чуть поблескивала ночная рубашка. Глядя на сверкающий диск луны, как бы завороженная ею, Сабрина медленно, словно в полусне, расчесывала гребнем распущенные волосы; в профиль лицо ее казалось очень грустным.

Морган замер на пороге, как если бы боялся осквернить святое место, как будто опасался вторгнуться в пространство, выбранное Сабриной для себя взамен жизни, которую мог предложить ей Морган.