Он, как молитву, твердил про себя это "ничего не получается" — и действительно не мог найти никакого решения.

Он обнаружил, что машинально направил лодку, как обычно, к самому большому острову на пруду, единственному, возле которого вместо простого причала был плавучий понтон. Этот остров ему особенно нравился: весь он зарос тростником, в котором пряталась избушка, построенная добротно, на каменном фундаменте. Жюстен любил сидеть возле этой странной избушки на скамеечке, которая представляла собой срубленное и слегка обтесанное цельное дерево. В самой избушке, собственно, ничего интересного не было. Дверь ее не запиралась, и он как-то раз в нее заглянул. Внутри было пусто, если не считать источенного жучком сундука и шаткого стула, весьма опасного для того, кто неосторожно решил бы на него сесть.

Подплывя к острову, мальчик выпрыгнул на понтон, держа в руках конец каната. Он собирался привязать его к одной из квадратных тумб, стоявших по краям понтона, и вдруг удивленно вскрикнул.

Вот это да!..

Он внимательно оглядел тумбу и убедился, что ее серую поверхность пересекают свежие бледно-оранжевые царапины.

Кто-то недавно тут был, — пробормотал он, привязывая лодку. — И он очень старательно прикручивал лодку к тумбе… Цепями!

Жюстен направился к хижине, и тут ему пришлось удивиться еще сильнее. Дверь была закрыта на новенький, внушительных размеров висячий замок.

Озадаченный, он сел на свою скамью. Оказывается, он ошибся: это был не его остров, здесь был хозяин, который распоряжался своей собственностью когда и как вздумается.

Жюстен почувствовал себя обманутым. Слишком уж он привык думать об этом кусочке земли как о своем владении…

Вдруг он подпрыгнул. С берега донесся металлический лязг. Его первая мысль была о лодке. Если кому-то взбредет в голову ее увести, он окажется в дурацком положении. Он рывком поднялся и застыл на месте с горящими щеками.

Шум исходил не от "его лодки". Это была лодка какого-то рыбака, который сейчас стоял к нему спиной, склонившись над цепью, которую он привязывал к причалу.

Потом человек выпрямился и повернулся… И чуть не выронил роскошную удочку из голубоватого металла, с хитрой хромированной катушкой из черной пластмассы. Удивление было взаимным. Человек был одет как настоящий рыбак: широкая куртка табачного цвета, коричневая плетеная сумка, высокие болотные сапоги. Его худощавое лицо было частично затенено полями шляпы из непромокаемой ткани.

Ты что тут делаешь, сопляк? — спросил наконец рыбак, справившись с изумлением. — Тебя кто сюда звал?

Жюстен покраснел еще сильнее. Он развел руками и пожал плечами, словно желая показать чистоту своих намерений. В то же время он энергично кивнул.

Надеюсь, не браконьерствуешь? — еще более сердито спросил человек.

О нет, мсье, — быстро ответил Жюстен. — Я гуляю.

Это твоя лодка у причала?

Д-да, мсье!

Что-то не очень уверенно ты отвечаешь. Она ведь не твоя, так? Ты взял ее без разрешения. Если бы это была моя лодка, я бы тебе показал!.. И вообще, что ты тут делаешь? Ты что, не знаешь, что это частное владение? А ну, брысь отсюда! Живо!

Человек подошел ближе и поднял голову; Жюстен смог разглядеть его получше. Очень черные брови, нахмуренные от злости, сходились над длинным и тонким, как лезвие ножа, носом. Тонкие губы казались бесцветной линией. Жюстен, ошеломленный этой встречей, не шевелился.

Ты что, оглох? — уже почти кричал человек. — Я сказал тебе: убирайся! И скажи спасибо, что я не надрал тебе уши, чтобы ты научился уважать чужую собственность! Убирайся ко всем чертям, и чтобы я тебя здесь больше не видел!

На сей раз Жюстен, кажется, понял, чего от него хотят, и поспешил "убраться ко всем чертям", как ему советовали, а если точнее, со всех ног помчался к причалу, сделав крюк, чтобы обогнуть этого чересчур вспыльчивого рыбака.