— Слышу.

Значит, завтра будет обмен идеями. А у Муравьева нет никаких идей. У всех, наверное, есть, а у него нет. Но Муравьев не любит тосковать. До завтра далеко, может быть, как раз и прояснится что-нибудь в его голове. Сегодня же еще не завтра, верно?

Когда Муравьев пришел домой, дед сказал:

— Пришел? Я забыл хлеба купить, сходи, пожалуйста, в булочную.

В булочной, как всегда, пахло теплым хлебом. Муравьев уже купил хлеб, и белый и черный, теперь он стоял и раздумывал, что лучше — конфеты «Ласточка» или пряники «Дорожные». Пряники были похожи на мрамор, на них были белые разводы. А конфеты тоже выглядели очень нарядно — в золотистых бумажках, а на золотом фоне летела синяя ласточка с острыми длинными крыльями. Решить было не просто. Как только Муравьев решал: все, покупаю пряники, ему сразу начинало очень хотеться конфет, шоколадных, с шоколадной начинкой. Тогда он решал: все, покупаю конфеты. Но тут ему начинали еще больше, чем раньше, нравиться пряники: такие мраморные, такие тяжеленькие на вид; наверное, они имеют привкус меда или мяты.

Но тут произошло то, отчего из головы у Муравьева сразу вылетели все мысли о конфетах, о пряниках и обо всем вообще.

Кассирша сказала женщине, которая ничего не покупала, а просто зашла навестить кассиршу и стояла, облокотившись на загородочку у кассы.

— Посмотрите на того человека, — сказала кассирша негромко, но так, что Муравьев услышал. — Знаете, кто это такой?

— Нет, — ответила кассиршина знакомая, — а кто это такой?

Они обе смотрели на человека в кожаном пальто, и Муравьев тоже стал смотреть на него. Человек держал сетку, в ней лежали батон и пачка сахара. Седые волосы выглядывали из-под шляпы. Человек как человек.

— Это удивительный старик, я его давно знаю, он живет на той стороне, в деревянном доме недалеко от прачечной.

Старик заплатил деньги и вышел из булочной. А кассирша, увидев, что он отошел далеко, продолжала уже громче:

— Это старый солдат. Он живет в деревянном доме!

Муравьев сразу примерз к полу. Старый солдат! Он нашелся сам, и не нужны никакие розыски. Они-то все гадают, как его искать, а он живет совсем недалеко от школы, ходит преспокойно в булочную, покупает себе батон и пачку сахару...

— Ему новую квартиру предлагают, — продолжала рассказывать кассирша, — со всеми удобствами, лоджия и телефон, а он отказывается. Представляете? Упирается — хочу жить в своем доме. Дом! Печку топит дровами, зато редиска своя.

— Да, у стариков всегда свои странности. Потому с ними и трудно, — вздохнула женщина, которая стояла возле кассирши. — Вот у меня свекровь. Со всеми она хорошая, а со мной упрямая. Я ей свое, а она мне свое. Потому у меня и давление.

Конечно, если бы Муравьев не растерялся, он бы сразу кинулся за старым солдатом. Тогда он догнал бы его и поговорил бы с ним. И, наверное, ему бы многое удалось разузнать. Совершенно самостоятельно и в рекордный срок — сегодня. Тогда завтра в школе все бы рты раскрыли, даже те, кто склонен посмеиваться над Муравьевым. Какие могут быть насмешки? Наоборот, все бы восхитились — вот так Муравьев! Взял и, никого не тревожа, сам принес планшет для музея — бесценный экспонат. И это сделал Муравьев, такой необыкновенный человек. А солдат наверняка отдал бы ему планшет. Почему не отдать? Солдат же сам хочет подарить планшет ребятам, иначе он не стал бы писать им письма. Варвара Герасимовна не зря сказала: «Когда человек хочет помочь, надо помочь ему помочь». Вот Муравьев и поможет старому солдату.

Конечно, надо было Муравьеву, не теряя ни минуты, бежать за стариком в кожаном пальто, раз уж именно ему, Муравьеву, подвернулся такой замечательный случай.

Но Муравьев все стоял посреди булочной.