Что же говорить о таких мелких миллионерах, как Ротшильд, Ван дер Билд, герцог Нортумберлендский или Стюарт, или о директорах калифорнийского банка и других капиталистах Старого и Нового Света, которым Уильям Кольдеруп мог бы подавать милостыню. Ему легче было бросить на ветер миллион, чем нам с вами — каких-нибудь сто су.

Этот ловкий делец положил начало своему сказочному богатству разработкой золотых месторождений в Калифорнии, став главным компаньоном швейцарского капитана Зуттера, того самого, на чьей земле в 1848 году открыли первую золотоносную жилу. Смело бросаясь в коммерческие авантюры, Кольдеруп благодаря собственной смекалке и везению вскоре стал участником чуть ли не всех крупных предприятий Старого и Нового Света. На его деньги были построены сотни заводов, продукция которых экспортировалась во все части света. Богатство Кольдерупа возрастало не в арифметической, а в геометрической прогрессии. Говорили, что он из тех миллиардеров, которые даже не в состоянии сосчитать свой капитал. На самом же деле Кольдеруп с точностью до одного доллара знал, чем располагает, но, в отличие от других, никогда не кичился своим богатством.

Ко времени, когда мы представили его читателям, Уильям Кольдеруп владел двумя тысячами торговых контор, учрежденных чуть ли не во всех странах мира, флотилией из пятисот кораблей, день и ночь бороздивших моря для его вящей выгоды. У него работали сорок тысяч конторских служащих, триста тысяч корреспондентов, на одни только марки и почтовые расходы он тратил не меньше миллиона в год. Короче говоря, Кольдеруп выделялся своим богатством среди всех богачей Фриско, как любовно называют американцы столицу Калифорнии.

И вот, когда присутствовавшим на аукционе стало известно, кто накинул к цене на остров Спенсер сто тысяч долларов, по залу пронесся трепет. Шуточки мгновенно прекратились. Вместо насмешек послышались восторженные возгласы, раздались даже крики «ура!». Затем воцарилась тишина. Никому не хотелось упустить ни малейших подробностей волнующей сцены, какая может разыграться, если кто-нибудь отважится вступить в борьбу с Уильямом Кольдерупом.

Но могло ли такое случиться? Нет! Стоило только взглянуть на легендарного миллиардера, чтобы убедиться — такой человек никогда не отступит от принятого решения, особенно если дело касается финансовой репутации.

Это был высокий, сильный мужчина с крупной головой, широкими плечами и массивным телом. Ни перед кем он не опускал своего решительного взгляда. Его седеющая шевелюра была такой же пышной, как и в юные годы. Прямые складки, идущие от крыльев носа, образовывали почти геометрически правильный треугольник. Усы он брил. Подстриженная на американский манер бородка с проседью, очень густая на подбородке, доходила до уголков губ и тянулась к вискам, переходя в бакенбарды. Четко очерченный с тонкими губами рот иногда обнажал ровные белые зубы, но в данную минуту он был плотно сжат. Ничего не скажешь: голова командора, готового противостоять любой буре. Разыграйся битва на повышение цены — каждое движение этого человека, каждый кивок означали бы надбавку в сто тысяч долларов.

— Миллион двести тысяч долларов! Миллион двести тысяч долларов! — выкрикивал Дин Фелпорг, и в голосе его звенело ликование дельца, почувствовавшего наконец, что старается он не напрасно.

— Есть покупатель за миллион двести тысяч долларов! — повторял за ним Джинграс.

— Теперь можно набавлять без страха,— пробормотал трактирщик Окхерст,— все равно Кольдеруп не уступит.

На него зашикали. Раз дело дошло до надбавок, нужно соблюдать тишину. Все боялись пропустить какую-нибудь захватывающую подробность. Сердца учащенно бились. Осмелится ли кто выступить против Уильяма Кольдерупа? А тот взирал на аукционистов и на толпу с таким безразличием, будто дело его не касалось. Только стоявшие рядом могли заметить, как глаза миллионщика метали искры, словом, были похожи на два пистолета, заряженных долларами и готовых выстрелить в любой момент.