При последних словах лицо шофера, выражавшее сочувствие, будто окаменело, и глаза беспокойно забегали по дороге, стараясь не смотреть на шефа, сидевшего рядом. Это тоже не ускользнуло от внимания Фонарина-старшего. Шофер, конечно, роль киллера не исполнял, но знать кое-что должен...

Братьев встретил Семен Семенович, провел в комнату, где лежали Виталий и Константин. Осмотрели внимательно трупы, вышли на улицу к сломленному дереву, где произошел взрыв.

- Дождь смыл все следы, - пояснил Семен Семенович. - Но откуда велось за домом наблюдение, мы установили. Вон под тем деревом вдавленные в грязь листья. Там он прятался от дождя и выжидал.

- Надо вызвать Устьянца, - высказал предположение Гавриил.

- Успеем, вызовем, - сурово ответил Андрей Федорович. - А пока позови шофера.

- Поль, давай сюда! - крикнул Гавриил и махнул рукой.

Шофер с редким именем Поль, лысый, небольшого роста мужичок, нехотя и долго выбирался из кабины. Подошел к Хозяину с полной покорностью и обреченностью на лице. Но на всякий случай сунул руку в карман, где лежал пистолет.

Андрей Федорович сделал вид, что не обратил на это внимания, молча пошел в дом, и все потянулись за ним. Со второго этажа спустился третий телохранитель Виталия, отдыхавший после ночного дежурства. Вошли в комнату, где лежали трупы. Фонарин-старший взял стул и, недобро глянув на шофера, приказал:

- Дай сюда пистолет.

Шофер беспрекословно выполнил команду.

Хозяин повертел пистолет в руке.

- Садись!

- Да я,.. - замямлил было тот, но Хозяин прикрикнул:

- Садись, я сказал.

Ноги у Поля затряслись, и он поспешил выполнить приказание.

- А теперь рассказывай все как на духу. Иначе ты меня знаешь...

- Да я что?.. Я ничего...

- Анвар, сними с него штаны, - приказал Хозяин.

И тот, ловко заломив назад шоферу руки, защелкнул на них наручники и прикрепил к стулу. Одним движением сорвал брюки.

- Знаешь самое больное место у человека? - спросил Андрей Федорович и, не дожидаясь ответа, пояснил: - То, которое доставляет самое приятное наслаждение...

- Не надо, - залепетал Поль, покрываясь потом. - Я все скажу. Все, что знаю. Но я ни в чем не виноват. Устьянец заставлял меня передавать ему все ваши разговоры, рассказывать, с кем встречались. Сам подслушивал по радио...

- Как это? - удивился Фонарин-старший.

- Он часы с микрофоном подсунул вам.

- И чего он хотел?

- Не знаю. Наверное, занять ваше место. Он не раз высказывал недовольство, что сами вы гребете баксы лопатой, а кто служит вам верой-правдой, крохи даете.

- И тебе я мало платил? - взъярился Андрей Федорович.

- Пощадите, я и впредь буду служить...

- Почему же ты раньше молчал? - прервал его Хозяин.

- Боялся. Он пригрозил: в случае чего, ни меня, ни семью не пощадит.

- Вызывай Устьянца, - кивнул Гавриилу Андрей Федорович.

- Что ему сказать?

- То и скажи: что убит Виталий. Пусть немедленно приезжает сюда.

- Наверняка он заявится не один, - предостерег Гавриил.

- Ничего, и дружков его встретим.

Пока Гавриил звонил, Андрей Федорович приказал телохранителям установить мины в местах, где Устьянец обычно ставил машину, и к тому самому дереву, где погиб Виталий и его телохранитель. Провода к ним тщательно замаскировали.

- Устьянца пропустишь, - обратился он к Семену Семеновичу. И пояснил: - Если он из машины выйдет один. Если с дружками - нажмешь кнопку. Но скорее всего он выйдет один. Потом, когда долго его не будет или произойдет что-то иное, кто-то ещё выйдет из машины, проверить. Поравняется с деревом, нажмешь обе кнопки...

Ждали долго, более часа, хотя езды из Приморска к даче было около получаса.