Немало пришлось повозиться, чтобы выявить "большую тайну", как сказала одна из подружек.

Выяснилось, что в последний момент Рыбочкин уговорил Бирюкову отправиться не на Курилы, где придется по двенадцать часов вкалывать в резиновых сапогах и резиновых перчатках, а в Японию, где её ожидает прекрасное будущее: девушка она красивая, поработает немного гейшей, пока не найдет себе достойного мужа, богатого бизнесмена.

Галина согласилась. Но все вышло не так, как обещал Рыбочкин, и даже не так, как она предполагала. Вместо гейши из неё сделали нелегальную проститутку, и ей с большим трудом удалось вырваться обратно. Она грозилась отомстить Рыбочкину, содрать с него не менее двадцати миллионов.

По логике вещей выходило, что это она перехватила Рыбочкину горло, но кто тогда её убил и за что?

Севостьян стал копать глубже, выяснил, что девушек в Японию Рыбочкин отправлял на корабле... Навроцкого. Видимо в нейтральных водах его встречала японская шхуна и там шла сделка.

Нити от Навроцкого тянулись к мэру города господину Гусарову. Но все надо было уточнять, перепроверять...

Похоже, нити от трагедии с катером губернатора ведут в мэрию. Но кто все-таки на него работает из команды губернатора? О дне и часе отплытия катера знали немногие, даже в команде Батурова.

Надо искать. Пока этот негодяй там, неприятностей следует ожидать каждую минуту.

Подполковник вызвал капитана Семенова.

- Вот что, Николай Иванович. Как только Навроцкий и его помощник Буров ступят на землю, не спускай с них глаз. Возьми сколько надо оперативников и докладывай мне о каждом их шаге.

О том, что устанавливается слежка и за мэром, Севостьян умолчал. Он ещё и сам не знал, кого подключить к Хозяину города и как - если Гусаров узнает, скандал произойдет грандиозный - мэр обладает иммунитетом неприкосновенности.

26

До выборов оставалось чуть более месяца, а положение, как надеялся Валунский, не улучшилось, а ухудшилось: денег, полученных из "ПАКТовского" банка, хватило ненадолго; на шахтах, предприятиях, в учреждениях снова начались волнения, забастовки.

Нужны были деньги. Много денег. И на выплату зарплаты, и на обещанное строительство фармацевтического и лесоперерабатывающего заводов, и на предвыборную кампанию, и... на личные нужды - Виктория торопила с квартирой, сказала, что ждет ребенка. А тут ещё Тучинин дознался, что часть денег концерна губернатор выплатил в виде заработной платы, прямо-таки за горло взял - возвращай.

Вся надежда была на деньги за оружие. Катер нашли, а видеотехника телевизоры, компьютеры, ксероксы - будто в воду канули.

Не объявился до сих пор и Балакшин. Поиски ни в Японии, ни на Сахалине, куда он должен был взять курс, пока результатов не дали.

Пропал и экипаж катера. Не удалось выяснить, был ли на нем Русанов по одним сведениям он плыл на корабле с муниципалами, потом, когда была дана команда на досмотр катера, спустился с ними в шлюпку, по другим, Русанов сошел с корабля перед отплытием. Но в Приморске его нет. Валунский через приятелей в Москве попытался выяснить, не вернулся ли он в столицу и такая мысль вдруг запала в голову, - но оттуда сообщили, что Русанов в Москве не появлялся. А он очень нужен.

Из газеты попросили губернатора изложить свою предвыборную платформу, а журналист из него, как соловей из курицы. Речь произнести - тут проблем нет, а вот написать, будто мозги заклинивает. Еще на комсомольской работе его как-то попросили поделиться опытом на страницах газеты, он неделю просидел над заметкой, а когда показал другу, тот прочитал и рассмеялся: "Нет, Аркаша, писателя из тебя не получится. Говоришь ты как Цицерон, а пишешь как наша уборщица баба Настя."

На том его журналистско-писательская карьера кончилась.

Русанов - светлая голова, убедительно объяснил бы сложившуюся ситуацию и губернаторскую программу, люди поняли бы его и проголосовали бы за Валунского.