— Сейчас я попрошу ребят нас посторожить, ты поговоришь с мертвыми, а потом… — обалдело мотающая головой Радиган собралась, а её взор блеснул нешуточной злобой, — А потом ты мне расскажешь про «маму».

Демоница была взбешена. Недостаточно, чтобы продемонстрировать это зеленой братве, что неподалеку от церкви дула пиво вместе с неформалами и парочкой верующих из клуба, но лицемеркой её считать я бы поостерегся. Мило попросив зубастых последователей и получив их согласный рев, а также кучу вопросов типа «кто эта падла, которая на нашу Виолику пасть раскрыла?», девушка запустила знакомых внутрь, а сама потащила меня в свою спальню.

— Они снова всю энергию потратят, — вздохнула она, усаживаясь на кровать, — но поговорить очень хотят. Жалко. Они умные. Советуют.

— Это не опасно? — на всякий случай уточнил я.

— Нет, — качнула головой монашка, — Только не слушай их всех. Сосредотачивайся на том, кто говорит то, что нужно — тебе и ему будет легче. Меньше энергии уйдет.

— Ладно, я готов. Что делать?

— Ничего, — Виолика положила пальцы мне на виски, — Они сами.

Голову кольнуло острой, но моментально испарившейся болью, после чего сознание вылетело из тела, как будто бы ему дали хорошего пинка. Я оказался в копии бывшей комнаты пастора, залитой едва заметным зеленоватым туманом, плюс не содержащей в себе признаков своего тела, либо тушки демонетки. Вместо них кровать окружала толпа дохлых разумных.

Ну как толпа… морд двадцать, находящихся в разных стадиях разложения, прямо как в дешевом ужастике. Нет, в дорогом, тут же поправился я, оценивая, что на каждой немертвой роже было вполне эмоциональное выражение. Никаких тупых вытаращенных глаз, слюней, требований отдать мозги…

— ЫыЫ! — тупо вытаращил глаза ближайший мертвец в пенсне, пуская тягучую струйку слюны, — Мозгиии…

Уть…

— Прекрати! Шутник сраный! — тут же от души долбанула его по голове… ну да, Роксолана. Еще одной здоровенной орочьей бабки с настолько волосатыми лапищами мироздание бы нам завезти не посмело, — Упырь! Ты с нами⁈

Легендарная ведьма выглядела почти как живая, только неживая. Кожа бледная, болотистая, губы толстые печально повисли, кудряшки волосявые на предплечьях почти расправились… да и глаза, маленькие и черные, отнюдь не блестят жизнью. Но это была точно она.

«Старая сука», да…?

— С вами, с вами… — пробурчал я, оглядывая подбирающихся ко мне мертвецов, — Рассказывайте!

Вот это я зря сказал. Совсем зря.

Они заорали хором! Полнейшую бессмыслицу, причем, еще и продолжая ко мне тянуться! Без протянутых рук, чисто своими противными мордами, но при этом вопя как потерпевшие!

— … ихо! Тихо! — на периферии слышались вопли орчихи, — У-ырь! На мне! Фокус на меня! Идиот! Время!!

—!'%-мя! — матерно отозвался ей какой-то гоблин-матрос, — Пошла в жопу, сука!

Ну уж нет.

Сосредоточившись на старой заразе, я получил какой-то аналог туннельного зрения, соединивший нас так, что гомон других трупов тут же пропал, а их страшные рожи превратились в едва заметное краем глаза мельтешение на краю.

— Ты не совсем безнадежен, кровосос! — фыркнула дохлая ведьма, — Это радует! А теперь давай к делу! Я знаю, что тебя интересуют канадианцы и книга мертвых, Блюститель. О них мне известно многое, почти всё, чай не один год с ними шашни крутила. Но! Мне требуется от тебя услуга.