— Я хочу рассказать тебе одну историю.

Он сказал, что любит истории, но я ответила, что эта может ему не понравиться. И я рассказала, как я встретилась с его отцом.

Его глаза сузились, их цвет, казалось, сменился с чистого ясного неба на сумерки перед ураганом.

— Мне наплевать на то, что он думает или говорит, Аня.

Но я сомневалась в этом.

— А мне не наплевать на то, что он думает, — сказала я. — Мне приходится.

Я объяснила, что мне не хочется, чтобы гнев его отца обрушился на нашу семью. В отличие от Скарлет, Вин не сказал, что такая возможность выглядит смешно.

— Так что поэтому мы не можем быть вместе.

Он обдумал мои слова.

— Мне очень жаль, что он сказал это тебе, но плюнь на него. Серьезно, плюнь. Мои поступки — не его дело.

— Но это не так, Вин. Я могу понять его точку зрения.

Он поцеловал меня, и в этот момент я забыла о точке зрения Чарльза Делакруа.

Уже было около половины восьмого, когда Нетти, все еще в пижаме, появилась на пороге своей комнаты.

— Как прошла вечеринка, Анни? — И тут она заметила Вина. — Ой!

— Привет! — сказал он.

— Он уже уходит, — добавила я.

Но Вин стоял на месте, и я подтолкнула его в сторону выхода.

— Пойду поговорю с отцом прямо сейчас, — сказал Вин тоном, по которому я не смогла определить, шутил он или был серьезен.

— И что ты ему скажешь?

— Что наша любовь слишком сильна, чтобы он мог ее разрушить!

— Но я тебя еще не люблю.

— О, ты полюбишь.

— У меня мысль получше. Пусть то, что мы встречаемся, будет секретом, пока мы не выясним, насколько это серьезно. Зачем бить тревогу, когда мы даже не знаем, не расстанемся ли в скором времени?

— Хммм, — протянул Вин. — Думаю, ты самая неромантическая девушка, которую я когда-либо встречал.

— Приму это за комплимент, — рассмеялась я. — Я всего лишь пытаюсь мыслить практично.

— Чудесно. Да, это можно назвать практичным.

Лифт подошел, и Вин уехал. А я, честно говоря, чувствовала себя менее практичной, чем когда бы то ни было.

Нетти ждала меня в квартире.

— И что это было? — спросила она.

— Ничего.

— Нет, определенно что-то было, — сказала моя младшая сестра.

— Ты принимаешь желаемое за действительное. А сейчас — что ты хочешь на завтрак?

— Яйца. И любовную историю, если у тебя такая есть, Анни. Очень романтичную, яркую, с кучей поцелуев и все такое.

Я проигнорировала ее слова.

— Яйца, значит.

— Ты уже рассказала Скарлет? — спросила Нетти.

— Нет, потому что рассказывать нечего.

— Определенно есть чего, — повторила она.

— Ты это уже говорила.

Я разбила два яйца и начала их размешивать. Нетти все еще смотрела на меня, ожидая. Ее глаза были влажными и блестели, как у собаки, и что-то вроде милого предвкушения на ее лице заставило меня рассмеяться и признаться во всем. Жизнь не была легка для Нетти — все, что случилось со мной, случилось и с ней. Прекрасно, что она все еще была невинна и великодушна, что ее волновало то, что у ее старшей сестры роман.

— Мне он всего лишь нравится, ясно?

— Ты его лююююбииишь!

Я вылила яйца в сковородку.

— И обещай, что ты никому ничего не расскажешь — ни бабушке, ни Лео, ни Скарлет, ни кому-либо еще!

— Мне он сразу понравился, — счастливо сказала Нетти.