Вдруг рядом возник Леон, и его рука легла на плечо брата Жака.

— Я смотрю, вы тут уже навели порядок, брат Жак, — сердечно сказал он.

Жак повернул к своему коллеге холодное лицо.

— По-моему, мы едва успели предотвратить катастрофу. — В его голосе слышался упрек — но упрек мягкий, осторожный, далекий от той неприязни, с которой учитель обращался к Арчи. И Арчи понял, что Леон по-прежнему главный, по-прежнему держит власть в своих руках.

— О Рено позаботятся как следует, уверяю вас, — сказал Леон. — Мальчишки есть мальчишки, Жак. Это горячий народ. Спору нет, иногда их немного заносит, но все равно, приятно видеть такую энергию, такой пыл и энтузиазм. — Он повернулся к Арчи и продолжал более строго, но без настоящего гнева: — А ты сегодня вел себя не слишком разумно, Арчи. Но я понимаю, что ты сделал это ради школы. Ради Тринити.

Брат Жак медленно пошел прочь. Арчи с Леоном смотрели ему вслед. Арчи улыбался про себя. Но он ничем не выдал своих чувств. Леон на его стороне. Прелестно. Леон, Стражи и Арчи. Какой это будет замечательный год! В ночной тьме завыла сирена скорой помощи.

Глава тридцать девятая

— Когда-нибудь, Арчи, — сказал Оби с угрозой в голосе, — когда-нибудь…

— Завязывай, Оби. Хватит с меня проповедей на сегодня. Брат Жак мне уже одну прочел. — Арчи усмехнулся. — Спасибо, Леон пришел на выручку. Хороший малый этот Леон.

Они сидели на трибуне и смотрели, как несколько ребят убирают стадион. Это было то самое место, с которого они впервые увидели Рено в тот день, когда Арчи выбрал его для своего нового задания. С наступлением ночи заметно похолодало, и Оби никак не мог унять легкую дрожь. Он поглядел на стойки футбольных ворот. Что-то они ему напоминали. Но что, он так и не вспомнил.

— Леон — сволочь, — сказал Оби. — Я видел его на холме, вон там. Он следил за матчем, и притом с большим удовольствием.

— Знаю, — ответил Арчи. — Это я его предупредил. Анонимным звонком. Решил, пусть развлечется. А еще я подумал, что если он будет принимать в этом хотя бы косвенное участие, то после в случае чего нас защитит.

— Когда-нибудь, Арчи, ты свое получишь, — сказал Оби, но в его словах не было настоящей убежденности. Арчи всегда оставался на шаг впереди.

— Вот что, Оби, я готов забыть то, что вы с Картером сегодня устроили. Я имею в виду черный ящик. В конце концов, все вышло очень эффектно. И я понимаю ваши чувства. Ты ведь знаешь, Оби, — вы с Картером для меня прозрачнее стекла. — Он снова заговорил тем фальшивым тоном, на который сбивался, когда хотел порисоваться или поиронизировать.

— Может быть, в следующий раз черный ящик сработает, Арчи, — сказал Оби. — Или появится еще кто-нибудь вроде этого Рено.

Арчи не стал ему отвечать. Хочет человек помечтать — пускай помечтает. Он потянул носом воздух и зевнул.

— Слушай, Оби, а куда делись конфеты?

— Спер кто-то под шумок. А деньги за билеты — у Брайана Кокрана. Может, разыграем их как-нибудь на очередном собрании.

Арчи слушал его вполуха. Ему было неинтересно. Кроме того, он проголодался.

— Ты уверен, что ни одной коробки не осталось?

— Уверен.

— А может, у тебя «херши» есть?

— Нету.

Прожектора снова погасли. Арчи и Оби еще немного посидели молча, а потом встали и вышли со стадиона в темноте.