Габриэль помолчала.

— Жаль, что я тебя разбудила.

Дрю очень хотел бы не смотреть, как легко подымается и опадает ее грудь, а также изгнать из мыслей вид ее обнаженных бедер. И он отвернулся, словно опасаясь, что Габриэль может прочитать его мысли.

— Все в порядке, — пробормотал Дрю.

И тут услышал, как замерло ее дыхание. Сердце его застучало сильнее, взгляд опять, словно зачарованный, устремился к ее груди. Словно школьник, он потерял над собой всякую власть. Он взял девушку за руку, которая тут же утонула в его широкой ладони.

— Габриэль? — прошептал он.

И она сразу оказалась в его объятиях — Дрю не мог даже вспомнить, кто из них сделал первое движение.

Будь все проклято, он желает ее! И, будь все трижды проклято, если он даст волю своим желаниям! Увы, плоть отказывалась подчиняться велениям рассудка, а Габриэль прижималась к нему все крепче. Дрю твердил себе, что девушка льнет к нему от испуга, а вовсе не от страсти… но она такая нежная, горячая…

Однако в тот самый момент, когда Дрю был уже готов сдаться на волю страсти, Габриэль пристально взглянула в его лицо, смутно белевшее в предрассветных сумерках, и спросила:

— А ты кто?

Застигнутый врасплох, Дрю сделал вид, что не понимает.

— Ты же знаешь.

— Я не имя твое имею в виду, — сказала девушка с упреком, — и не говори мне, что ты обыкновенный погонщик. Ты другой.

— Все погонщики люди необыкновенные.

— Но ты совсем-совсем не такой, — настаивала Габриэль.

Дрю едва удерживался от соблазна поцеловать ее.

— Неужели? — протянул он, весьма довольный таким комплиментом.

— Чем ты занимался до этого перегона?

— Я игрок. Картежник, — уточнил Дрю. Это ее заинтересовало.

— И опытный?

— Очень опытный, — похвастался Дрю.

— Тогда почему же?..

Дрю ответил не сразу. Пусть сама догадывается. Он ей помогать не намерен. Кроме того, ему нравилось наблюдать, как размышляет Габриэль. Она даже вся напряглась, будто койот при виде кролика.

— Что — «почему»?

— Почему ты работаешь погонщиком? — уже начиная сердиться, спросила Габриэль.

— Но ты ведь уже меня спрашивала об этом.

— А ты не ответил.

— Неужели не ответил?

Если бы взгляд таких красивых глаз мог убивать, Дрю был бы уже в могиле.

— Ты же, черт побери, прекрасно знаешь, что не ответил! — взорвалась она и сразу смутилась от собственной смелости.

Да, он не ошибся — эта молодая леди не привыкла крепко выражаться.

— Понимаешь, мне стало скучно, — сжалился он. В этом была частичка правды, однако углубляться в истинные причины своего решения он не хотел. Дрю вообще не любил пускаться в откровенность — и уж, во всяком случае, не собирался откровенничать с изобретательной и хитрой мисс Льюис.

Девушка между тем внимательно его разглядывала, и неяркий свет зари подтвердил, что глаза у нее не только красивые, но и умные. Дрю всегда нравились умные женщины… но и честные тоже.

— Скука, по-моему, не самый веский повод для… — Габриэль осеклась, замялась.

— Для чего, Габриэль? — быстро спросил он.

— Для того чтобы заниматься опасным делом.

Дрю рассмеялся.

— Ну, тебе вряд ли подобает рассуждать об опасности! Я, по крайней мере, не отправился бы перегонять стадо в качестве младшего поваренка, не умея сидеть на лошади или варить кофе.