— Michelle, та belle…

Вера Лученко первой все поняла, повернулась к Олегу:

— Ну, знаете! — Все же она не выдержала, расхохоталась звонко и смачно, захлопала в ладош и. — Так же людей можно до смерти напугать, игрок вы чертов!!!

Чепурной тоже смеялся и аплодировал, подняв руки над головой. Посетители кафе опомнились, кое-кто начал прихлопывать в такт, с любопытством поглядывая на Чепурного, Веру и танцующий ансамбль негритянской песни и пляски. Лида Завьялова так смеялась, что у нее тушь потекла по щекам. Чепурной бросился к девушке, пролившей кофе, что-то заговорил, галантно прижимая руки к сердцу, махнул официантам. Тут же пострадавшей от розыгрыша принесли новую скатерть, полный кофейник и роскошную коробку конфет.

— Это ты, Лидка, проговорилась, что «Michelle» — моя любимая песня? Болтушка! — сказала Вера, впрочем, совсем не сердито. Повернулась к подошедшему Чепурному и уже более серьезно заметила: — Вы не просто игрок, Олег! У вас некоторая форма лудомании, то есть маниакальной привязанности к игре. Вы играете, никогда не останавливаясь, всегда и во все.

— Да! — подтвердил широко улыбающийся Олег. — Но согласитесь, сюрприз удался!

— Да уж, — всхлипнула Завьялова, — спасибо, что ты бизонов с антилопами не оживил!

— Подумаешь, нанял нескольких актеров, заплатил руководству кафе. Им же польза, посетителей привлекут еще больше! А играть нужно постоянно. Лучше всего игру никогда не прерывать, иначе жить неинтересно. Ведь игра — единственное, что помогает нам не сойти с ума и сохранить чувство юмора. Игра нас объединяет и отвлекает от серьезных проблем!

Через некоторое время, когда подруги выходили из кафе, а Олег задержался, чтобы расплатиться, Вера тихо сказала:

— Твой новый друг, Лидуша, личность незаурядная, я тебя понимаю. Но во всем нужна мера здравого смысла. Для таких, как он, люди — всего лишь персонажи спектакля. Не боишься, что и ваш роман — всего лишь игра?

Лида беззаботно махнула рукой.

— Ну и что? Верунчик, я же актриса, ты не забыла? Посмотрим, кто кого переиграет.

Вера еще на пороге потянула носом: м-м-м… Ах! Какой ароматный густой дух! Ей навстречу, как всегда, первым бросился Пай. Ушки цвета топленого молока окружили лицо хозяйки теплой муфточкой. Слизав с Вериных губ помаду и наобнимавшись с ней крепкими мохнатыми лапами, Пай разрешил и Андрею подойти к любимой.

— Наконец-то, а то между вами не встрянешь, — ревниво сказал он, целуя свою женщину. Потом отчитался: — Пая вывел, покормил. За время вашего отсутствия, мон женераль, никаких происшествий не было.

Вера потерлась щекой о его отросшую за день щетину и радостно промурлыкала:

— Какой ты умничек! У нас пахнет, как в Тбилиси.

— Почему как в Тбилиси?

— Ну как это почему? Потому что пахнет вкусным мяском. Может, шашлычком… И свежей зеленью. Посмотри, у Пая слюни до полу висят! Ты хочешь, чтоб у меня такие же слюнки потекли?! Немедленно корми!

— Вот. Некоторые шляются по кафешкам с подругами, а потом приходят домой голодные! А другие сидят дома и готовят этим некоторым вкусные барбекю. Чтобы те, некоторые и горячо любимые, не дай боже, не похудели.

— Ты приготовил барбекю! — захлопала в ладоши Вера.

— Мой руки, голодающая, и к столу, — приказал хозяин дома.