Очередь!

Мимо!

— Давай! Давай! — по-русски закричал Холанд, разворачивая лёгкую машину для новой атаки. — Давай, Антуан! Уйдут!

— …юшки! — ответно заорал Санютин и снова прильнул к прицелу. — Сейчас я их обоих положу! Демоны продолжали свой отчаянный бег.

* * *

— Не могу! — стонал Длиннорыл, ёкая на бегу селезёнкой. — Не могу больше! И откуда они, суки, взялись? Во, опять летят!

Полковник Двигун поджал хвост и лихо перепрыгнул через расщелину, злобно скаля клыки. Он и сам не мог понять, откуда у него берутся силы.

Самолёт шёл прямо на них.

— Заговаривай! — хрипло каркнул Двигун. — Заговоры вспоминай!

— Какие заговоры? — ответно провыл Длиннорыл. — Если у них пули из серебра, то уж крестов-то у них, сук, по всему телу навешано!

— Самолёт заговаривай! — крикнул Двигун.

— Верно! — Длиннорыл хлопнул себя лапой меж рогов. — Голова у тебя. Смоляк! Сейчас! Сейчас я их, козлов, приложу!

Холанд и Санютин ничего не успели понять.

Самолёт перестал слушаться управления, встал на хвост и хвостом вперёд пошёл к изумрудно-серому склону горы. Несколько секунд спустя самолёт врезался в горный склон. Души погибших разведчиков, едва успевшие катапультироваться из мёртвых тел, вознеслись в небеса, отчаянно споря между собой о том, кто повинен в случившемся.

Полковник Санютин посмертно получит «Героя России», Иову Холанда американский конгресс наградит «Пурпурным сердцем», и это немного успокоит их души, бредущие в колонне грешников из Чистилища в Ад.

36

Иуда пришёл в себя.

«Проклятый Гавриил! — злобно подумал он. — Ты у меня ещё подставишь правую щеку, когда я тебе врежу по левой! Я с тобой ещё разберусь раз и навсегда»!

Он попытался сесть, чувствуя боль во всём теле.

В коридоре послышался топот, и в комнату, где лежал Иуда, ввалился что-то жующий херувим.

— Живой? — поинтересовался он.

— Был живой, — хмуро отозвался Иуда. — Две тысячи лет тому назад.

— Ходить можешь?

— Не пробовал, — процедил Иуда. — Обувь больно тесная оказалась, — и он кивнул на лежащий неподалёку испанский сапог.

Херувим оглядел пленника внимательными глазами, по-кошачьи сузил зрачки и покачал головой. Львиная морда его была озабоченной.

— Нести тебя я не подряжался…

— Куда нести! Я уже был сегодня на допросе! Прав таких не имеете — круглосуточно пытать!

— Ладно, — пришёл к какому-то выводу херувим. — Свиньи того стоили!

Иуда забился в угол.

— Что ты мелешь? — заорал он. — Какие свиньи? Я требую, чтобы меня этапировали в Ад, понял!

Херувим наклонился, жарко дыша на пленника.

— Не знаю, куда тебя хотят этапировать, — благодушно сказал он. — Это их дело. А я положенное отрабатываю. Поднимайся!

Иуда с трудом приподнялся, хватаясь за жёсткую гриву херувима.

— А может, сам дойдёшь? — с надеждой поинтересовался охранник, но, оценив состояние пленника, со вздохом сказал: — Садись на спину.

37

Начальник ФСБ Грудятин просматривал оперативные сводки по стране за истёкшие сутки.