«Больной» лежал под капельницей, в гипсе, замотанный бинтами с ног до самой головы. Но говорить — мог. Потому что хотел.

— Вы видели, кто на вас напал? — спросил следователь.

— Да, — кивнула гипсовая «кукла».

— Вы узнали кого-нибудь из них?

— Нет.

— Можете описать?..

Он смог. Причем хорошо — у него была цепкая, потому что профессиональная, память. По такой «наводке» можно было работать, тем более что это было не умышленное, заранее подготовленное убийство, а спонтанная драка и, значит, можно было установить, откуда парни в такое время шли, опросив посетителей ближайших ночных клубов и жителей района.

Да, запросто можно было!

Более того, в этом деле даже свидетели нашлись, потому что всегда находятся какие-нибудь мучающиеся бессонницей старушки, которые вместо того, чтобы спать, торчат у окон, наблюдая, кто от кого во сколько вышел.

Так что запросто можно было это дело раскрутить.

Да, видно, не очень-то хотелось…

— Вы сказали, что прежде, чем напасть на вас, неизвестные нанесли вам словесное оскорбление. Какое? Что они сказали?

— Они обозвали меня.

— Каким образом?

— Они назвали меня «чуркой», — нехотя процитировал потерпевший.

«Назвали „чуркой“», — написал милиционер в протоколе. И хмыкнул. По его мнению, это не могло быть оскорблением, потому что было правдой.

— Вы оскорбились и, как вы же утверждаете, решили пристыдить хулиганов. Так?

Загипсованная «кукла» кивнула.

— Так, может быть, это вы спровоцировали нападение? Сами? Неосторожным словом или поведением…

— Может быть, но разве это что-то меняет? — напряженно спросил потерпевший.

— Как знать… — многозначительно ответил милиционер. — Потерпевшие не всегда являются только жертвами преступлений, иногда и зачинщиками.

И зашуршал бумагами.

— Вот здесь у меня есть заключение медэкспертизы, из которой следует, что в момент поступления в травмопункт пострадавший находился в состоянии алкогольного опьянения…

— Ну какое это может иметь значение?! — возмутился, вскочив от волнения со стула, присутствующий при снятии показаний сын потерпевшего. — У отца была защита, после защиты банкет, где он, конечно, выпил…

— Это так? — быстро спросил следователь.

Потерпевший кивнул.

— Много вы выпили?

— Не помню.

— Ну при чем здесь это?! — вновь возмутился сын. — Ведь это не он избил — его избили!

— А при том, что, может быть, никакого избиения и не было, — предположил следователь, — а находившийся в состоянии сильного алкогольного опьянения потерпевший получил травмы в результате случайного падения…

— Да вы что?! Они же его убивали!

— Вы не можете этого утверждать, — мягко заметил следователь. — Мы это знаем лишь со слов потерпевшего, который в силу своего состояния мог что-то перепутать или забыть.

— На что вы намекаете? Вы хотите сказать, он лжет?!

— Я ни на что не намекаю. Я не гадалка, а работник правоохранительных органов и должен оперировать фактами. На сегодняшний день мне известно, что в больницу поступил больной с множественными переломами, разрывами внутренних органов и другими телесными повреждениями, происхождение которых мне, как следователю, предстоит выяснить!

Вернувшись в отделение, следователь сунул принесенную папку в самый нижний ящик стола под другие папки.