— Я льстил себя надеждой, — смеясь, отозвался молодой Уортон, — что на полотне я красивее, чем в этом наряде. Однако вы тонкий наблюдатель, сэр.

        — Необходимость сделала меня таким, — сказал мистер Харпер, поднимаясь с места.

        У двери его догнала Френсис. Взяв его руку в свои и залившись ярким румянцем, она горячо сказала:

        — Вы не можете... вы не выдадите моего брата!

        На миг мистер Харпер остановился, молча любуясь прелестной девушкой, потом прижал ее руки к своей груди и торжественно ответил:

        — Не могу и не выдам. — Он ласково положил ей руку на голову и добавил: — Если благословение чужого человека может принести вам благо, примите его.

        Мистер Харпер повернулся и, низко поклонившись, вышел из комнаты с деликатностью, вполне оцененной теми, кого он успокоил.

        Прямодушие и серьезность незнакомца произвели глубокое впечатление на все семейство, а его слова доставил» всем, кроме отца, большое облегчение. Вскоре принесли одежду капитана, которую вместе с другими вещами доставили из города; молодой человек, освободившись от стеснявшей его маскировки, смог наконец предаться радостям встречи со своими близкими, ради которых он подвергал себя такой большой опасности.

        Мистер Уортон ушел к себе заниматься своими обычными делами; с Генри остались одни дамы, в началась увлекательная беседа на темы, особенно для них приятные. Даже мисс Пейтон заразилась весельем своих юных родственников, и в течение часа все наслаждались непринужденным разговором, ни разу не вспомнив о том, что им, быть может, грозит опасность. Вскоре они стали вспоминать город и знакомых; мисс Пейтон, никогда не забывавшая приятных часов, проведенных в Нью-Йорке, спросила Генри об их старом приятеле, полковнике Уэлмире.

        — О! — весело воскликнул молодой капитан. — Он по-прежнему в городе и, как всегда, красив и галантен.

        Редкая женщина не покраснела бы, услышав имя человека, в которого если еще и не была влюблена, то готова была влюбиться, и к тому же предназначенного ей досужей молвой. Именно это случилось с Сарой; она потупила глаза с улыбкой, которая вместе с румянцем, покрывшим ее щеки, сделала ее лицо еще прелестнее.

        Капитан Уортон, не замечая смущения сестры, продолжал:

        — Порой он грустит, и мы уверяем его, что «то признак любви.

        Сара подняла глаза на брата, потом посмотрела на тетку, наконец встретилась взглядом с Френсис, и та, добродушно имеясь, сказала:

        — Бедненький! Неужели он влюблен безнадежно?

        — Ну что ты, нет... как можно! Старший сын богатого человека, такой красивый, притом полковник!

        — Вот уж действительно великие достоинства, особенно последнее! — деланно засмеявшись, заметила Сара.

        — Позволь тебе сказать, — серьезно отозвался Генри, — чин полковника вещь весьма приятная.

        — К тому же полковник Уэлмир весьма приятный молодой человек, — добавила младшая сестра.

        — Оставь, Френсис, — сказала Сара, — полковник Уэлмир никогда не был твоим любимцем; он слишком предан королю, чтобы прийтись тебе по вкусу.