Джон Ле Карре. Шпион, пришедший с холодаДжордж Смайли - 3
Глава 1. Контрольно‑пропускной пункт
Американец протянул Лимасу еще одну чашку кофе и сказал: – Почему бы вам не пойти поспать? Мы позвоним, как только он появится. Ничего не ответив, Лимас уставился в окно КПП на пустую улицу. – Нельзя же ждать бесконечно, сэр. Может, он придет в другой раз. Берлинская полиция сообщит в агентство, и вы через двадцать минут снова будете тут. – Нет, – сказал Лимас. – Уже почти стемнело. – Но не ждать же вечно. Он опаздывает на девять часов. – Хотите уйти – идите. Вы хорошо поработали, – добавил Лимас. – Я скажу Крамеру, что вы чертовски хорошо поработали. – А сколько вы будете ждать? – Пока он не придет. Лимас подошел к наблюдательному окошку и встал между двумя неподвижными полицейскими. Их бинокли были привычно нацелены на КПП восточной стороны. – Он дожидается, пока стемнеет, – пробормотал Лимас. – Уверен, что дело в этом. – Утром вы говорили, что он придет с рабочими. Лимас обернулся. – Агенты – не самолеты. Они не прибывают по расписанию. Он провалился. Он в бегах. Он перепуган. Мундт висит у него на хвосте. Как раз сейчас. У него остался один‑единственный шанс. И уж позвольте ему самому выбирать время. Американец вздохнул, явно желая уйти, но находя это неудобным. В домике зазвенел звонок. Они замерли, насторожившись. Полицейский сказал по‑немецки: – Черный «опель‑рекорд» с федеральным номером. – Он не мог разглядеть, слишком темно. Он просто догадался, – прошептал американец. – А как Мундт засек его? – Заткнитесь, – сказал Лимас, глядя в окно. Один из полицейских вышел из домика и направился к заграждению из мешков с песком в полуметре от белой демаркационной линии, разделявшей трассу, словно теннисную площадку. Другой подождал, пока напарник склонился к подзорной трубе, установленной за мешками, а затем опустил бинокль, снял с крючка возле двери черную каску и аккуратно водрузил ее на голову. Где‑то наверху, над КПП, ожили прожекторы, заливая участок дороги театральными лучами света. Полицейский начал докладывать. Лимас знал наперед, что тот скажет. – Машина остановлена на первом контроле. Только один пассажир. Женщина. Препровождена к КПП для проверки документов. – Что он сказал? – спросил американец. Лимас молчал. Схватив запасной бинокль, он напряженно глядел в сторону восточногерманского КПП. – Мистер Лимас, это ваш человек? – снова затеребил его американец. – Я должен позвонить в агентство. – Погодите. – А где сейчас машина? Что там происходит? – Таможенный досмотр. Рутина, – отмахнулся Лимас. Он не отрывал глаз от машины. Двое полицейских стояли у дверцы водителя. Один проводил опрос, другой вроде бы просто дожидался. Третий возился с машиной. Он поднял капот, затем вернулся к водителю. Ему нужен был ключ. Он открыл багажник, заглянул внутрь, закрыл, вернул ключ и двинулся вперед, туда, где метрах в тридцати от машины между двумя глядящими друг на друга КПП стоял одинокий часовой – почти квадратная фигура в мешковатых брюках и сапогах. Они о чем‑то заговорили, исполненные уверенности, в ослепительном свете прожекторов. Затем небрежно махнули машине. Машина подъехала к ним и остановилась посреди дороги. Они обошли ее кругом, опять о чем‑то потолковали. Наконец с явной неохотой позволили ей пересечь границу с Западным сектором. – Мистер Лимас, это ваш человек? – снова спросил американец. |
