- Фурлейт.

   Ага, возчик.

   - Звать как?

   - Пахом, - сообщил возчик.

   - Объясни мне, Пахом, как я оказался здесь?

   - Дык, подобрали, - пожал он плечами.

   - Где?

   - У дороги. Ты, барин, на траве лежал - совсем голый, голова в крови. Мнили, мертвый. Мертвяков у дорог чичас много, - он вздохнул. - Хранцуз наскочит, побьет и обдерет до нитки. Вот и тебя так: сабелькой по головке приложили, одежу сняли и кинули помирать. Не помнишь?

   Француз, значит. С эпохой, кажется, определись. Я покрутил головой.

   - Отшибло, значит, - заключил Пахом. - Оно и понятно. А, может, то не хранцуз был, а лихие люди. Много их чичас. Фельдфебель подошел глянуть, тронул и кажет: "Живой!" Не бросать же християнскую душу? Велел подобрать и положить в телегу. Я тебе своей рубашкой голову замотал. Гляжу: снял и на себя на надел?

   - Другой одежды у меня нет, - повинился я. - Раздобуду, верну.

   - Ничо! - махнул рукой. - Мы с понятием. Только барской одежи тута нетути.

   - С чего ты взял, что я барин?

   - Ну, дык... - удивился он. - Сам белый, гладкий, кожа чистая, руки без мозолей, не то, что мои, - он показал большие растопыренные пятерни. - Ты своими ничего тяжелее ложки не подымал, - он усмехнулся.

   - Фельдшер я.

   - Вона как! - удивился он. - Фершал - человек полезный, в нашем баталионе имеется, а еще лекарь. Только нет их тута. Отбились мы от своих, - он снова вздохнул. - От Салтановки, где с хранцузом бились, одни идем.

   Ага!

   - Давно бились?

   - Дык, третьего дня.

   То есть позавчера. Вот и дата подплыла. Бой под Салтановкой случился 23 июля 1812 года по новому стилю. Сегодня 25-е. Салтановка - рядом с Могилевом, ехать до нее всего ничего. Был я там. Часовенка стоит в память о подвиге солдат и офицеров корпуса Раевского. Сам генерал, если верить легенде, шел в наступление впереди солдат, ведя за руки малолетних сыновей. Только не было этого. Старший и вправду был с отцом, но не в первых рядах, а младший, подросток, собирал в это время грибы в лесу. Но и там залетевшая шальная пуля пробила ему панталоны. Жаркий бой случился. Французы записали себе победу, поскольку русские отступили. Но в стратегическом плане победили наши. Даву не смог преградить дорогу Багратиону, и 2-я Западная армия соединилась с 1-й у Смоленска. Вернее, пока еще не соединилась, это в августе предстоит.

   - Хранцузы нашу роту в лес загнали, - пояснил Пахом. - Много их было. Сидели там до темноты. Потом выбрались, а наших нет. Чичас догоняем.

   Понятно... Ладно, с этим позже разберемся. Нужно заняться собой.

   - Хочу зашить рану, - сказал я, указав на голову. - Поможешь?

   - Дык, не умею, - растерялся Пахом.

   - Я сам. Нужны игла с ниткой, бритва, чистая тряпица, вода, зеркало. Хорошо бы хлебного вина. Найдутся?

   - Вино у каптенармуса, - почесал в затылке Пахом. - Спрошу.

   Он ушел к стоявшей неподалеку фуре и вскоре вернулся с низеньким, плотным мужичком в мундире. Выглядел тот заспанным.

   - Зачем вам вино, господин? - спросил хмуро.

   - Для дезинфекции, - пояснил я и добавил, увидев непонимание на его лицо. - Кожу вокруг раны смазать и иглу с ниткой в нем подержать. Мне мало нужно.

   - Ладно, - сказал тот и ушел к фуре. Пахом устремился следом. Вернулся жестяным стаканом от манерки, который бережно нес перед собой. Я забрал стакан у возчика и заглянул внутрь. Внутри болталось граммов пятьдесят прозрачной жидкости. Я понюхал - сивуха.