Амира скрылась за дверью своей комнаты, а спустились вниз. Зак ухмылялся, расставляя бутылки на полках.

— Старина, — обратился я к нему, не забыв положить риал на стойку. — Это за угощение. Извини, что сразу не расплатились.

— Все равно бы далеко не убежали, — хозяин кабака смахнул монету в ладонь. — Я же знаю, где вы живете.

— Вот, кстати, вопрос. Можно ли здесь снять комнату? Или стоит свой дом построить? Как считаешь?

— Что вам посоветовать, парни, — Зак облокотился на стойку, и с его лица сползла усмешка. — Всерьез не рассчитывайте на свою крышу. Здесь многие живут на кораблях. Их это устраивает. Дома принадлежат той части вольных братьев, которые умудрились остаться в живых за долгие годы рейдерства. Денежек поднакопили, солидный запас создали, вот и имеют надежный угол. Они уже давно не ходят в море. Ленивый Ворчун, Грызун, Рыжий Хлоп — это одни из немногих, кто осел на суше. Сейчас у них есть совсем другие дела, иные интересы. Совет ликеделеров заинтересован в их связях, оставшихся на материках.

Хромой Зак увидел, что мы внимательно слушаем, и еще больше понизил тон голоса, словно боялся донести до ушей работающего плотника лишнюю информацию.

— Не торопитесь выделяться из толпы. Всегда найдутся ублюдки, которые позавидуют вашему резкому благополучию. Копите монеты молча, если хотите вести дела на земле, а не на воде. Никто вас не осудит, если сдернете с корабля. Вы уже подписали контракт?

— Да, — ответил за всех Ансело.

— На какое время?

— Пять лет.

— Будете аккуратно ходить и дышать — проживете, — уверенно заявил хозяин, и похлопал меня по руке. — Вижу, что вы ребята резкие. Рассказали тут о ваших танцах, чувствуется уважение к чужому таланту.

— О каких танцах, папаша? — не выдержал Рич. — Кто языком чешет?

— Телора знаете? Ну, его используют как подсадка в каторжных кораблях.

Точно, вспомнил я. Тот самый пронырливый парнишка из соседней клетки, с которым я успел познакомиться во время плавания на остров Салангар. Выходит, он меня не забыл и продолжает следить. Это плохо. Значит, Эскобето мне не до конца доверяет. Не удивлюсь, если еще кто-нибудь приставлен к нашей бравой четверке для слежки. Да мы и не скрываемся особо. Чем больше людей видят нас вместе и слушают, о чем мы разговариваем — тем меньше сплетен и досужих вымыслов будет поступать к командору Ригольди и его контрразведчику Бьярти. Они неглупые люди, сами разберутся, что к чему.

— О таких танцах, парень, от которых мрут люди, — Зак посмотрел на меня и подмигнул. — Причем на глазах тех, кого они считали верными бойцами.

Вот же паразит, этот Телор! Уже успел растрезвонить о моем поединке с Брадуром на «Ласке». Надо бы по морде ему настучать, чтобы лишнего не говорил.

Когда мы вышли из кабака, солнце уже перевалило зенит. День обещал быть нежарким, потому что дыхание осени уже чувствовалось; пронзительно голубело небо, редкие облака проплывали на север, гонимые холодными потоками ветра. Верхушки деревьев подернулись легкой позолотой, морской бриз, пробившийся через многочисленные протоки, приятно холодил лицо. На главной улице стало оживленнее. Оказывается, на остров прибыла целая флотилия торговцев. Их небольшие одномачтовые кораблики в количестве трех штук уже болтались у причала. Шла разгрузка прямо с бортов на телеги. Суета постепенно овладевала и жителями поселка.

— Кто хочет прогуляться до пирса? — предложил Ардио, расстегивая кафтан.

— Я — спать, — заявил Рич.