— Когда спросить? — похолодела Люда.

— Позавчера.

— Как это позавчера?

— А вот так. Ты спрашиваешь, откуда у меня деньги? Глеб привез. Много. Сказал, что должен моему Леше двадцать тысяч долларов. И что начал наконец хорошо зарабатывать. Мол, готов постепенно отдать долг.

— Подожди, какому Леше? Тому, которого убили, что ли?

— Ну да. Моему первому мужу.

— А ты здесь при чем?

— А у Леши родственников больше нет. Год назад его мать умерла. Вот Глеб и решил, что расплатится со мной. С Лешиной женой. Первой и единственной. Ведь мы с Лешей как раз перед его смертью вновь сойтись хотели. Глеб сам нас и мирил.

«Ах ты, юродивый, юродивый! — подумала Люда. — Ничему тебя жизнь не научила! Варька-то на твои денежки машину себе новую купила! Не в коня корм, нет, чтобы целиком в дело вложиться». И, вновь не удержавшись, спросила:

— Он что, ненормальный?

— Нормальный, нормальный! — рассмеялась мачеха. — Повзрослел, возмужал. Сделался такой уверенный в себе, важный. Говорит, бизнесом стал заниматься.

— Кто?! Глебушка?!

— И все-таки когда вы встречались?

— Не твое дело, — отрезала Люда.

— Ах, ах, ах! Вот увижу его еще раз и спрошу. Он мне еще не весь долг отдал.

— А ты эти деньги уже своими считаешь? — усмехнулась Люда.

— А почему бы нет? — Мачеха с удовольствием оглядела новенький «Ниссан».

— Скажи, а он не женился?

— Глеб? Да тебе-то что?

— А дети у него есть?

— Он ничего не сказал. Привез деньги, отдал, уехал. Сказал, что никого из родственников и бывших знакомых не хочет видеть.

— Он очень изменился, да?

Мачеха пожала плечами:

— Мой двоюродный братец всегда был каким-то странным. А теперь стал почти нормальным. Последняя его странность — этот долг. Никто бы с него и не спросил.

— Что ж, Варя, прими и пользуйся. Удачи тебе.

Люда развернулась и пошла к своей машине.

— А телефон? — крикнула ей вслед мачеха. — Твойтелефон?

— Твой сервисный центр теперь в этом здании, туда и звони, — рассмеялась Люда и поспешила уехать.

Еще одна такая случайная встреча, и у нее появятся серьезные проблемы. Не хватало еще, чтобы мачеха начала выяснять у Глебушки обстоятельства его знакомства с падчерицей! А заодно рассказала бы о собственной встрече с ней спустя столько лет. Уж кто-кто, а Глебушка в Людиной жизни не должен появиться. Никогда.

…Вещи из старой двухкомнатной квартиры были временно перевезены на дачу, построенную еще родителями Людиного мужа, Евгения Борисовича Якушева. Это был большой деревянный дом, двухэтажный, добротный, с мансардой и двумя просторными террасами, одна из которых теперь была заставлена коробками. Свободным от старой мебели и этих коробок остался только второй этаж, и Люда поселилась там, купив себе еще один обогреватель. Она уже поняла, что лета в этом году не будет, потому что июль подошел к концу, на пороге стоял август, а небо над Москвой по-прежнему хмурилось. Тучи втягивались сюда, словно в гигантскую воронку, не оставляя солнцу никаких шансов.

В новой квартире целыми днями работала бригада мастеров, а Якушев мотался по магазинам и выбирал по указке жены новую мебель. Люда жила в ожидании, как на вокзале — от одного поезда до другого. Тот, другой поезд должен был отвезти ее к новой жизни, но куда было девать скопившийся старый багаж?

После отпуска ее отношения с Леней сделались прохладными.