– Воздушно-десантное, – пояснил Каргин, решив не уточнять, что учился на отделении разведки.

    – Хм-м… так…– Мэлори, поворошив бумаги, выдернул одну и быстро пробежал глазами. – Значит, воздушно-десантное, Рей-зань… Неплохо там учат, в этой Рей-зани, черт побери! Итак, выучились, потом служили… девять лет служили, до января девяносто четвертого… Ну, а потом – под зад коленом. Вышвырнули вон, так?

    – Не вышвырнули. Я подал рапорт с просьбой об отставке.

    – Почему?

    Каргин пожал плечами.

    – Хотелось жить по-человечески, в Москве. Деньги были нужны. Вот завербовался в Легион и заработал. Крыша теперь есть…– он сделал паузу и вымолвил:

    – Ну, кроме денег была и другая причина…

    – Какая?

    – Чечня. Я считал, что без войны не обойдется, и не ошибся.

    Ухмыльнувшись, Мэлори ткнул сигарой в сторону Каргина.

    – Не любишь воевать, сынок?

    – Даром – не люблю.

    "За деньги – тоже, – добавил он про себя. – Особенно в Чечне”.

    Каргин, потомственный офицер, не боялся ни смерти в бою, ни крови, ни ран, но та война казалась ему не праведной, несправедливой с обеих сторон, ибо свои сражались в ней со своими, и ветераны Афгана, недавние однополчане и сослуживцы отца, рвали друг другу глотки. Это было не противоборство народов, а упрямое, исступленное соревнование амбиций их лидеров, которых Каргин не уважал. Ни Чечня, ни Россия еще не имели вождей, озабоченных благом народным, а значит, способных договориться и отстоять самое важное – мир. Он полагал, что такие вожди появятся в будущем, лет через сто, а нынешние были тем, чем были, – недавними функционерами КПСС в наспех наложенном гриме демократов, либералов или диктаторов, поборников русской идеи, православия либо ислама. В своем роде из лучших людей, но лучших из худших, ибо по-настоящему лучшие еще не народились.

    Коммодор переглянулся с Ченнингом, буркнул:

    – Разумная позиция… Ну, мы готовы платить, и если вы оправдаете наши надежды, крыша в Москве вам не понадобится. Будет другая, пороскошней. Где-нибудь в Лос-Анджелесе или Нью-Йорке… Где захотите, капитан.

    "Любопытное заявление!” – промелькнуло в голове у Каргина. Он погладил шрам под левой скулой, покосился на Ченнинга (тот, казалось, дремал на своем диване), затем спросил:

    – И что же я должен сделать, коммодор? Взорвать Капитолий? Или похитить супругу Президента?

    Мэлори сухо хохотнул.

    – Ни то и ни другое, сынок! У нас тут не цирк Барнума, и клоуны нам не нужны. У нас серьезный бизнес и серьезные связи. Мы поставляем снаряжение армии США, а также странам Атлантического блока и их союзникам. Все, что угодно, от консервов, шнурков для ботинок, пуль, снарядов и гробов до систем космической обороны. Мы, “Халлоран Арминг Корпорейшн” – солидная фирма со стажем в сто тридцать лет, с высоким рейтингом и годовым оборотом в шесть миллиардов. Что нам мадам Клинтон и вся эта свора сенаторов и конгрессменов? Если мы пожелаем, они продадут Хилари в гарем брунейского султана, и глазом не моргнут. То есть, я хочу сказать, голосование будет единогласным…– он снова усмехнулся и закончил:

    – Ваша задача – служить на благо корпорации, как оговорено в контракте, в течение трех лет.