Приняв решение дать бой, Крэдок пошел на сближение с германской эскадрой. Он намеревался как можно быстрее выйти на дистанцию стрельбы 152-мм орудий, которые составляли его главную огневую силу. Кроме того, он торопился использовать последние часы светлого времени. Не совсем понятно, почему он оставил в составе эскадры "Отранто". Вспомогательный крейсер ничем ему не мог помочь, зато представлял собой прекрасную мишень для германских орудий. В 16.47 "Лейпциг" опознал "Глазго" и "Монмут" и сообщил об этом адмиралу. Фон Шпее колебался не дольше Крэдока. Адмирал приказал "Нюрнбергу" и "Дрездену" присоединиться к нему и полным ходом пошел навстречу противнику. Он намеревался отрезать Крэдока от нейтрального чилийского берега и выиграть наветренную позицию.

Анализировать решение фон Шпее нет необходимости. Если бы в составе британской эскадры обнаружился "Канопус", превосходство в скорости позволило бы немцам избежать боя. Процитируем германского историка: "Шарнхорст" поднял флажный сигнал: "Преследовать противника. Полный вперед". Когда сигнал был спущен, флагманский корабль повернул вправо на неприятеля. Пенистые валы прокатывались над палубами кораблей, когда они повернули и пошли против волны… Германские корабли содрогались от тяжелой вибрации работающих машин. Дым тяжелыми клубами валил из труб и стелился за эскадрой… Адмирал опасался ночной темноты, которая могла укрыть врага… Минуты летели одна за другой, и так прошел почти час. В 17.50 показался еще один корабль. Это оказался "Гуд Хоуп", который занял место во главе английской колонны… Теперь две эскадры двигались сходящимися курсами на юг, на мачтах взвились стеньговые флаги. Как только солнце скрылось в кроваво-красном море, бой начался".

В 18.04 британская эскадра повернула "все вдруг" на 4 румба в направлении на противника, чтобы сократить расстояние и начать бой до захода солнца. Если бы Крэдоку удалось это сделать, он добился бы серьезного тактического преимущества. Немцам пришлось бы стрелять против солнца, тогда как для британских наводчиков германские корабли были бы видны совершенно ясно. Но фон Шпее тоже понял опасность своего положения и отвернул прочь. Тогда Крэдок направился на юг со скоростью 16 узлов – больше "Отранто" дать не мог. В 18.18 он радировал "Канопусу": "Я намерен атаковать противника". Броненосец сообщил, что находится на расстоянии 250 миль. Расстояние между эскадрами противников было слишком велико даже для тяжелых орудий и сокращалось очень медленно. К броненосным крейсерам фон Шпее присоединился "Дрезден", а "Нюрнберг" все еще оставался в нескольких милях к северу. Фон Шпее дожидался, пока солнце скроется за горизонтом. Это произошло примерно в 19.00. И после этого силуэты британских кораблей четко обрисовались на фоне вечерней зари, тогда как германские корабли просто растаяли в сгущающихся на востоке сумерках. После этого у фон Шпее не было причин медлить с началом боя, и в 19.00, когда дистанция составляла 12300 ярдов, он приказал открыть огонь.

Теперь на стороне немцев были все преимущества. В начале боя 12 немецким орудиям калибра 210 мм могли отвечать только 2 орудия 234 мм на "Гуд Хоупе". Сильная волна захлестывала казематы батарейной палубы английских кораблей и лишила их почти половины 152-мм орудий.

Сначала "Шарнхорст" и "Дрезден" открыли огонь по "Отранто". Первые же их залпы легли так близко, что командир вспомогательного крейсера немедленно отвернул прочь и вышел из боя. Примерно 15 минут назад Эдвардс предложил адмиралу вывести вспомогательный крейсер из строя, так как в бою он не мог сыграть никакой другой роли, кроме мишени для германских снарядов.