Изменить размер шрифта - +
Филин в сравнении с ней казался муравьем на фоне высокого холма — и всё же он видел её всю.
     Его потянуло к воронке, он начал сопротивляться — и тут она исчезла. Порвалась в верхней части, конец дёрнулся и втянулся в небо, нижняя часть

распалась. Что происходит?! Он попятился. Нога провалилась во что-то. Бандит подскочил, оглянулся — по земле змеилась трещина. Из неё полился

тусклый свет, брызнули капли чего-то густого и маслянистого.
     Мир рассекли другие трещины, не только землю, но и неживое небо. Филин заорал и побежал, хотя бежать было некуда — Зона разрушалась со всех

сторон. Куски ландшафта взлетали, кружась и сталкиваясь, вместе с ними поднимались деревья и холмы, всё распадалось на части, разбивалось,

крошилось, ломалось… И растворялось в холодной серости, которая вдруг полезла из всех щелей, дыр и трещин гибнущего мира.
     В безумном круговороте мелькнула знакомая фигура.
     — Ты?! — выкрикнули они одновременно.
     Филин подумал: но почему только один, ведь мы завалили сразу троих? И вспомнил, что Седой стоял ближе всех к лежанке, когда поднялась стрельба,

даже склонился над ней… Вот почему его в момент смерти втянуло, а лаборанта с одним из охранников — нет.
     Седой закричал:
     — Это из-за тебя! Из-за тебя я потерял контроль, тебе обязательно надо было убивать меня?! Из-за этого весь установленный порядок нарушился!

Теперь сдохни здесь!
     — Вместе с тобой! — крикнул Филин.
     Серая муть была со всех сторон, части ландшафта растворялись в ней, как куски пластика в кислоте, плавились и исчезали. Филин попытался

ухватиться за пролетающий мимо куст, но тот размягчился под пальцами, как горячий пластилин, — и растекся, став невесомой взвесью, маревом…
     Филин с Седым повисли в пустоте. Вокруг больше не было ничего — то есть вообще, просто пустота, бесконечная, как время и пространство, и

пустая… как настоящая пустота.
     Пустота начала впитывать их в себя.
     
* * *
     
     Тяжело дыша, Тимур откинулся на свернутую куртку. Поднял дрожащую руку, провел ладонью по лицу.
     — Успокоился, мэн? — спросил Растафарыч.
     — Тимур, ты сделал, что хотел? — Маша склонилась над ним.
     — Не хотел, — возразил он. — А должен был. Да, кажется, да. Стас… попал туда. Что ты сказала про мои волосы?
     Она смущенно пожала плечами и произнесла со смешком:
     — А ты второй, кстати.
     — В смысле?
     — Ну, недавно я Индейца откачала, а теперь мы оба — тебя.
     Растафарыч и правда выглядел как «недавно откачанный». Синяки, нос разбит, уши распухли, на лбу ссадина. Он то и дело кривился от боли,

ощупывал ребра и вообще двигался как-то скованно.
     — Кто тебя отделал? — спросил Тимур.
     — Да этот тощий с сумкой, — пробормотал Растафарыч.
     — И где он теперь? И вообще, одного я вижу, а где все остальные?
     — Нет никого.
Быстрый переход