|
— Нет, так не пойдет, — возразила Ольга, — Заснешь на полу, что с тобой потом делать? Пойдем лучше в комнату. Почему ты так не хочешь туда идти? Что то не так? Объяснить ей, в чем дело, было сложно, и у Кантора не было ни сил, ни желания напрягать мозги, чтобы облечь это «не так» в понятную словесную форму. — Я не засну, — пообещал он. — Дождусь ужина, и пойду спать наверх. — Затем набрался смелости и добавил: — А ты не хочешь составить мне компанию? — Посидеть с тобой, пока ты уснешь? — с готовностью уточнила она, заботливо расправляя его спутанные волосы. — Конечно. — Ну вот… Я усну, а ты уйдешь. Мне так скучно одному. Почему, собственно, мы стали спать врозь? Ольга тихо вздохнула: — Вспомни четверг и не задавай глупых вопросов. — Но четверг давно прошел! Я уже… вполне ничего… — Что, настолько? Ой, не знаю, тебе же на спину ложиться нельзя… Так и есть! Спасибо хоть озабоченным не назвала! — Да какая разница, настолько или не настолько? Я не это имел в виду! Помнишь, что сказала Азиль? Что так будет лучше. А ей стоит доверять в подобных вопросах… — Чем же это может быть лучше? — растерялась Ольга. — Я не нимфа, никаких целебных свойств у меня нет. Зато я жутко ворочаюсь, пинаюсь во сне и могу нечаянно заехать тебе по какому нибудь больному месту, тем более они у тебя повсюду. Нет, мне не жалко, если ты хочешь… но я боюсь сделать тебе больно. — Не бойся, — Кантор со вздохом потерся щекой о ее колено. — Это не страшно. Я развернусь к тебе, и до спины ты не достанешь. А все остальное не так уж сильно болит. — Ты и так плохо спишь, — жалобно взглянула на него Ольга. — А тут еще я буду мешать… — Наоборот, так будет лучше… Во всяком случае, я надеюсь на это. Проверим, насколько права несравненная Азиль. Кстати, с чего ты взяла, что я плохо сплю? И угораздило его задать этот вопрос… Честная Ольга сочувственно похлопала глазками и очень тихо призналась: — Так ведь слышно. Ты когда кричишь во сне, весь дом слышат. Элмар запретил к тебе заходить, вот никто и не прибегает. «Элмар умница», — печально подумал Кантор. «А ты — болван», — добавил внутренний голос. Вступать с ним в спор не было желания. — Пойдем наверх, — предложила Ольга. — А ты останешься со мной? — Останусь. «Женщины… — мимоходом подумал Кантор, обнимая ее здоровой рукой. — Как с вами все таки просто. Стоит лишь сделать так, чтобы вам стало нас жалко, и можно уговорить на что угодно». Вставать на ноги без посторонней помощи было еще тяжело, для этого приходилось цепляться за какую нибудь опору, в данном случае — за Ольгу. Затем еще с минуту стоять, крепко держась за ближайший предмет мебели или опять же за Ольгу и ждать, пока пройдет головокружение. А потом уже ковылять, опираясь о ее плечо, через гостиную и вверх по лестнице. С Элмаром было проще — тот в считанные секунды дотаскивал страдальца до постели. Но сегодня первого паладина еще не было, так что добираться до комнаты предстояло самостоятельно. — А ужин? — напомнил Кантор, приступая к поэтапной процедуре переведения своего бренного тела в вертикальное положение. — Тогда давай посидим в гостиной и дождемся Элмара, который должен вернуться. Можно и так. Хотя какая разница — в гостиной сидеть или в библиотеке? Эти женщины… Что ж… сначала встать… осторожно подняться на четвереньки, затем так же осторожно выпрямиться и уцепиться за кресло… потом опереться на здоровую ногу и встать… Проклятье, хоть бы не упасть… И как это у него так лихо получилось самостоятельно выползти на лестницу и запустить в Пассионарно палкой, да еще и попасть при этом? Со злости, не иначе… От этих невеселых размышлений Кантора отвлек радостный взвизг Ольги. |
