|
Слава богу, римское правительство не объявило вознаграждения за сведения об убийстве полицейского, и у аббата не было соблазна продать Тури, как он продавал святые мощи. *** Тури Гильяно неподвижно лежал на кровати. Он слышал, как врач объявил, что его рана смертельна, но не мог поверить, что умирает. Тело его, казалось, висело в воздухе - он не чувствовал ни боли, ни страха. Он никогда не умрет. Он не знал, что большая потеря крови вызывает эйфорию. Днем за ним ухаживал монах, поил его молоком. По вечерам приходили аббат с врачом. Длинными темными ночами его навещал Пишотта, держал за руку и ухаживал за ним. Через две недели врач объявил, что случилось чудо. Тури Гильяно заставил свое тело выздороветь. Он почувствовал в себе новые силы - отныне он волен делать все и не отвечать ни за что. Его больше не связывают законы общества и строгие сицилийские законы семьи. Он будет поступать как угодно - рана словно избавляла его от греха. Выздоравливая, он не раз вспоминал те дни, когда вместе с другими деревенскими жителями выходил на городскую площадь в ожидании gabellotti - управляющих большими земельными владениями, которые отбирали поденщиков за нищенскую плату с презрительной усмешкой людей, на чьей стороне сила. Вспоминал нечестное распределение урожая, когда после года тяжелого труда все оставались нищими. Властную руку закона, которая наказывала бедных и отпускала на волю богатых. Он поклялся, что если уйдет от смерти, то будет добиваться справедливости. Никогда больше он уже не окажется бессильным юнцом, зависящим от прихоти судьбы. Он вооружит себя физически и духовно. В одном он был уверен: теперь он ни за что не будет беспомощно стоять перед миром, как перед Гвидо Кинтаной и карабинером, что подстрелил его. Тот юноша, каким был Тури Гильяно, перестал существовать. *** В конце месяца врач порекомендовал Тури отдохнуть еще четыре недели, постепенно упражняя свое тело. Гильяно надел монашескую одежду и бродил по территории монастыря. Аббат полюбил Тури и часто гулял с ним, рассказывая о своих юношеских путешествиях в далекие края. Привязанность аббата не убавилась, когда Гектор Адонис прислал ему определенную сумму, чтобы молиться за бедных, и сам дон Кроче дал понять, что у него есть виды на молодого человека. Что же касается Гильяно, то он был потрясен тем, как жили монахи. В провинции, где люди чуть не умирали с голоду, где поденщики были вынуждены продавать свой труд за пятьдесят чентезимо, монахи святого Франциска жили как короли. По существу, монастырь был огромным и богатым поместьем. Там был лимонный сад, роща могучих оливковых деревьев, древних, как сам Христос. Были плантация бамбука и бойня, куда они отправляли своих овец из стада, и свиней из загонов. Куры и индюшки толпами гуляли на воле. Каждый день монахи ели мясо со спагетти, пили домашнее вино из собственного огромного погреба и торговали на черном рынке, чтобы покупать табак, который они курили, как черти. Но и работали они много. Целый день трудились босиком, в сутанах, поддернутых до колен, пот бежал у них по лицам. На головах с тонзурами они для зашиты от солнца носили немыслимые американские фетровые шляпы, черные и коричневые, которые аббат приобрел у какого-то офицера- снабженца при военном правительстве за бочонок вина. Монахи носили эти шляпы совершенно по-разному: одни - с опущенными полями, другие - с полями, задранными вверх и образующими желоба, где они держали сигареты. |
