Адара заметила, как он понуро и смущенно стоит с краю окружившей Айну взволнованной толпы. Она показала на него Гесту.

— Возьму его на охоту, пусть утешится, — не подумав, сказал Гест.

Так сбылось первое пророчество Айны. Гейра, к полнейшему его восторгу, взяли на настоящую охоту. Он был уверен, что все это ему страшно нравится. Он еле поспевал за взрослыми, ноги у него разболелись от непомерного старания, его ели комары и пробирала до костей ночная сырость. На подметки налипла грязь, и башмаки стали втрое тяжелее обычного, а пальцы на ногах онемели. Но тем не менее Гейр был уверен, что все это ему страшно нравится.

Больше это не нравилось никому. Взрослым охотникам пришлось постоянно возвращаться за Гейром, поджидать Гейра, умолять Гейра вести себя тихо, все Гейру объяснять и то и дело обнаруживать, что Гейр суется под копье. Дважды Гейра теряли в густой осоке. Она вымахала в рост взрослого мужчины, и для Гейра это был настоящий бамбуковый лес. Наконец Гест выдохся и попросил приглядеть за Гейром одну из девушек. Девушка старалась как могла, но Гейр был слишком горд, чтобы позволять себя нести, и не желал держать ее за руку. К тому же он беспрерывно задавал вопросы, а ответов не понимал, потому что был еще маленький.

Полная луна зашла. К этому времени Гест уже зарекся когда-либо брать Гейра на охоту. Он был готов отправиться домой, но из-за Гейра они почти ничего не добыли. Пришлось продолжать охотиться. К рассвету добычи оказалось достаточно, но охотники забрели слишком далеко в болота. Гейру это больше не нравилось. Он ужасно устал и еле брел. Гест поговорил с прочими насчет того, чтобы остаться в болотах на дневку, но решил, что для Гейра это будет слишком. Тогда Гест доверился высокой белесой траве, и охотники повернули к дому.

Ближе к полудню они нарвались на компанию великанов.

Гейр не успел понять, что творится. Земля дрожала. Кругом вились перепуганные птицы, но все охотники куда-то подевались. Не было видно ни одной живой души, даже ни одного пса. Одна трава.

Гест поглядел сквозь траву и обнаружил, что Гейр застыл у всех на виду, прямо на пути у великанов. Ругнувшись, он прыгнул на мальчика и вместе с ним укатился в мокрые кусты у ближайшей канавы.

— Что за?.. — громко спросил Гейр.

Гест ткнул его лицом в землю.

— Это еще что? — послышался гулкий голос великана. — Зверь, что ли? — Голос звучал встревоженно.

— Кролик, — предположил второй громоподобный голос.

— Крупноват он для кролика, — пророкотал третий. — Барсук, наверно. Давайте-ка попробуем его поймать.

Еще несколько великанов стали с треском и топотом ломиться сквозь кусты по краю канавы. У них были толстенные палки, и они тыкали этими палками во все подряд и кричали. Кусты качались. Земля тряслась. Гейр лежал, придавленный тяжестью Геста, и ему было очень неудобно и невероятно страшно. Оторвав лицо от торфяного дерна, он видел, как в канаву валятся куски берега. Вывернув шею в другую сторону и прищурясь, он видел дико трясущиеся ветви. Один раз на эти ветви с хрустом наступила громадная грязная ножища. Гейр сморщился. Тело над такой ножищей было, наверное, просто кошмарно огромное.

К счастью, великаны не заметили, где залегли Гест с Гейром. Потоптавшись кругом минут пять, они заскучали и, хохоча и рокоча, затопали прочь вдоль канавы. Берег понемногу перестал трястись. Гест осторожно сдвинулся. Гейр, красный и бурлящий от ужаса и негодования, выбрался из-под него.

— Это же были великаны! Почему ты их не убил?!

Гест задумался, как бы объяснить, что единственный способ обращения с великанами — это не иметь с ними никакого дела.