Люсьен покачал головой. Восемь лет назад все было намного проще. Тогда Жозеф де Грасси был сильным и властным человеком, способным справиться с каждым, кто вставал на его пути. Он правил Монмуссо железной рукой и именно поэтому принял так близко к сердцу поступок Жюля, учившегося в Лондоне и решившего жениться на англичанке. Жозеф сделал все, чтобы этого не случилось, и даже послал своего старшего сына в Англию. Чтобы помешать этому браку, Люсьен не должен был останавливаться ни перед чем…

Люсьен фыркнул, насмехаясь над самим собой. Он потерпел неудачу, и отец до сих пор не простил ему этого. Впрочем, Жозеф так и не узнал, почему сын вернулся домой, не выполнив поручения.

У Люсьена была возможность помешать свадьбе. Если бы Жюль узнал правду, церемония не состоялась бы. Но Люсьен промолчал. Потому что слишком стыдился сделанного и ощущал отвращение к себе. Он улетел во Францию, зная, что Алисия победила.

Впрочем, теперь он сомневался в этом и презирал себя за проявленную слабость.

Мать решит, что он просто забыл позвонить или что ему все равно. Болезнь мужа сделала Мирей де Грасси очень чувствительной. Возможно, она боялась, что после смерти отца Люсьен перестанет относиться к ней с уважением. Смешно…

Впрочем, с возрастом она все больше попадала в зависимое положение от сына. А после сердечного приступа у Жозефа стала еще более требовательной. Люсьен понимал, что это вполне естественно, но учитывать нужды родителей и в то же время не забывать про себя нелегко.

Люсьен остановил «мерседес» у колоннады здания, которое прежде было домом кучера, а теперь служило гаражом множеству машин. Когда-то дед Люсьена держал здесь сверкающую «изотту-фраскини», и Люсьен помнил, что по особым случаям ему разрешали садиться за руль. Помнил он и наказание, которому подвергся за то, что взял машину без спроса. Тогда он испугался, что ему никогда не позволят иметь собственный автомобиль.

Он кивнул человеку, появившемуся на пороге гаража, вышел из машины и размашисто зашагал по двору. Рассеянно поднявшись по ступенькам, Люсьен вошел в просторный вестибюль с высоким резным потолком и стенами, облицованными плиткой. Это была самая старая часть дома, выстроенного в мавританском стиле. Конечно, за прошедшее время многое изменилось, но дом оставался таким же светлым, просторным и прохладным, как много веков назад.

Не дойдя до двери во внутренний дворик, Люсьен свернул налево. Один из множества слуг спросил, что Люсьен хотел бы съесть на ужин, но хозяину было все равно. Сначала требовалось позвонить матери, а потом решить, что делать дальше.

Впрочем, выбор невелик. Насколько он может судить, Алисия готова послать всю их семью куда подальше. Она не дала ему поговорить с Бертраном. Даже в ее присутствии. Просто утащила мальчика в пансион, явно надеясь, что Люсьен больше не приедет.

Что весьма наивно с ее стороны, мрачно подумал Люсьен, пройдя в свои покои и бросив галстук на ближайший стул. Какие бы чувства он ни испытывал, Бертран приходится ему племянником. Когда на прощание Люсьен сказал мальчику, что они встретятся, причем очень скоро, Алисия процедила сквозь зубы:

– Только через мой труп!

Однако на Люсьена это не произвело ни малейшего впечатления. Реакция Алисии его ничуть не интересовала. Бертран – член семьи де Грасси. Рано или поздно мальчик узнает, что это значит.

3

Алисия опустила подбородок на руки и посмотрела на Бертрана, мрачно сидевшего напротив. Она сердилась на сына и в то же время сочувствовала ему.

Мальчик не виноват. Она сама не говорила ему правды о де Грасси. Нарочно избегала разговоров об этой семье, надеясь – как выяснилось, тщетно, – что Бертран смирится с этим.