Домработница кинулась выполнять поручение. Ева продолжала свой мартышкин труд, шмыгая носом.
— Ева, перестаньте, сейчас придут люди и все уберут!
Она не слышала его, готовая провалиться от стыда сквозь землю. Она не перестала нагибаться и отжимать полотенце, пока Юрий не взял ее за плечи и не встряхнул.
— Ты слышишь меня? Перестань! Иди, переоденься в сухую одежду!
— Юра!!! — раздался громогласный призыв домработницы, которая вернулась с первого этажа. — Залило твою комнату с радиоаппаратурой, не работает домашний кинотеатр, который висит на стене, по ней вода льется. Навернулись кондиционеры по всему дому, и испорчено несколько стен и потолок! — яростно перечисляла Клавдия Михайловна, каждым своим словом вонзая нож в сердце Евы.
Гостья сжалась и умоляюще посмотрела на хозяина дома круглыми от ужаса глазами.
— Извините меня… я не хотела. Если бы не эта идиотская мечта полежать в ванне с воздухом… Меня словно бес попутал… я заплачу… Вернее, денег у меня нет, но я отработаю, отдам с течением времени… — Ева, осененная мыслью, схватила Юрия за руку и горячо заговорила. — Позвоните в автосервис, скажите, чтобы они не ремонтировали мою машину. Это компенсирует часть расходов на ремонт!
— Часть расходов на ремонт! — передразнила ее Клавдия Михайловна, подбочениваясь. — Да там же везде японская техника и компьютеры, там все сгорело и ничего не исправишь! Юрий Владимирович, придется все покупать заново, а это не одна тысяча долларов!
Словно в подтверждение ее слов Ева громко чихнула и заплакала.
— Клавдия Михайловна, прекратите травить ее! В любом случае это будут мои расходы, а не ваши, и не надо из-за этого так переживать! — осадил Клавдию Михайловну Юрий. — Отведите Еву к себе и дайте ей что-нибудь сухое из одежды! Человек, можно сказать, жизнь мне спас, а вы о какой-то системе кондиционирования!
— Я же для вас старалась, — обиженно поджала губы домработница, ошарашенная столь решительной защитой этой кикиморы. — Следуйте за мной, — процедила она сквозь зубы и пошла по коридору.
Ева протерла очки, шмыгнула носом и обернулась к Юрию поблагодарить его. Дальше действие развивалось, словно при замедленной съемке фильма в жанре черной комедии. Юрий поскользнулся, будучи босиком на мокром кафеле, и упал прямо раненым боком на угол ванны. Ева закричала, а он лежал, уже больше ни на что не реагируя, замерев на месте. Только бинтовая повязка на боку мгновенно пропиталась кровью, и эта же алая кровь потекла по белой ванне, белоснежному кафелю, смешиваясь с водой в причудливых узорах.
— Клавдия Михайловна, помогите! — кинулась к нему Ева.
Домработница, запричитав, кинулась к хозяину с другой стороны. Вдвоем, уцепившись в бездыханное тело с двух сторон, женщины выволокли его в коридор. В дом уже входили люди в спецодежде, то были охранники территории и круглосуточно дежуривший сотрудник эксплуатационной службы здания.
— Помогите! — крикнула им Клавдия Михайловна.
По лестнице послышался топот ног, и поспешившие на помощь мужчины перенесли тело Юрия к нему в комнату на кровать. Бинты стали абсолютно красного цвета. Ева отодрала повязку и поняла, что края раны частично разошлись, — видимо, он повредил ее при неудачном падении.
Юрий открыл глаза, и постепенно взгляд его приобрел осмысленность.
— Болит…
— Края раны разошлись… — пояснила Ева, прижимая дрожащими, холодными пальцами к кровоточащей ране чистую простыню, которую ей услужливо протянула присмиревшая домработница.
— Что делать?
— Надо опять шить…
— Ева… — сглотнул Юрий, — я этого больше не выдержу. |