Говоря все это, он думал о
Земле, он не хотел ей подобной судьбы...
Ратова не могли успокоить сообщением о том, что земная
цивилизация вскоре после отлета его корабля миновала опасный период
развития - за океаном трудящиеся массы уничтожили последний оплот
капитализма в Америке и вошли в Объединенный мир.
Все время, пока звучал далекий голос, Арсений Ратов окаменело
стоял возле аппарата и неотрывно смотрел в окно на гигантскую чашу
радиотелескопа. Он мысленно представлял себе бездействующую кабину
управления и в ней - отца, продолжавшего жить тревогами Земли.
Рядом с Арсением стоял его друг Костя Званцев, тоже
радиоастроном. Оба они давно поняли, что нельзя послать вдогонку за
Романом Ратовым спасательную экспедицию. По старинной поговорке, легче
было попасть через море в летящую пулю пулей, чем найти пылинку в
безмерных просторах Вселенной.
Арсений тяжело переживал свое несчастье. Он не мог оплакивать
живого отца, но и не мог надеяться на встречу с ним когда-либо.
Постоянная дума о Вечном рейсе сделала Арсения самоуглубленным,
замкнутым. Даже говорить он стал кратко и скупо. Он знал мечту отца -
отправиться в звездный рейс - и поклялся выполнить то, что не
привелось осуществить Роману Ратову. Костя понимал это и был уверен,
что Арсений не способен бесплодно горевать. Он сразу почувствовал, что
после радиограммы отца о Весте друг его что-то задумал.
В комнату вошел профессор Игнатий Семенович Шилов, руководитель
радиообсерватории. Он был прям и высок, хотя и не так широк в плечах,
как Арсений. Седую голову профессор слегка откидывал назад, словно
пытался рассмотреть что-то выше собеседников. Костя Званцев,
неистощимый остряк, подшучивал над ним, припоминая из истории Древней
Руси надменного князя Андрея Первозванного, который, оказывается, не
мог сгибать шеи из-за сросшихся позвонков.
- Арсений Романович, - печально начал Шилов глубоким, грудным
голосом. - Снова приняли сигнал отца? Глубочайшее соболезнование. Имя
его не будет забыто.
Костя сверкнул черными цыганскими глазами на шефа, но тот
продолжал:
- Неужели же только такими жертвами можно убедить человечество,
что нет нужды людям достигать небесных тел? Если бы на нас,
радиоастрономов, тратили те средства, которые пожирают космические
ракеты, мы сообщили бы миру о Вселенной куда больше, чем это могут
сделать космонавты.
- Простите, - глухо отозвался Арсений. - В радиоастрономию верю.
Но отец сообщил о Фаэтоне. Разумные существа, должно быть, погубили
его ядерной войной.
- Погибшая братская цивилизация! - вздохнул Шилов. |