— Джентльмены, что происходит? — Просипел Шекли, отплевавшись и перевалившись через борт.

— Это вы нам должны сказать. — Ричард очень нехорошо оскалился. — У нас с мистером Салехом сложилось впечатление что вы хотите скрыть от нас какую-то важную информацию. Побег на дно бутылки, как минимум, вызывает жгучее любопытство.

— А мы когда любопытные, страсть какие недоверчивые делаемся. — Реши пояснить диспозицию Рей, хрустя кулаками. — У нас с мистером Гринривером была очень тяжелая учеба. Испортила характер. Когда мы вносим в вопрос ясность люди теряют что-то очень важное. Например, ваш слуга уже потерял несколько зубов.

— Мистер Шекли, что еще вам важно, кроме здоровья? — Подытожил графеныш.

— Я просто перебрал… Как вы можете так поступать, я же пригласил вас в свой дом и разделил с вами пищу… — Горько произнес хозяин дома. Его голос был полон разочарования. Он сел на край чаши фонтана, понуро свесив голову.

— Феликс, не пытайтесь воззвать к нашему воспитанию. Чести, благородству и прочим странным вещам. Вы что, газет перечитали? — Раздраженно дернул щекой Ричард. — Там про нас писали всякое…

— Спасители Римтаумна, люди, что предотвратили дворцовый переворот, Вас, сэр Ричард в прессе называли палач — спаситель. Выжигающий свет. Честь без жалости. И его верный спутник. — Шекли чуть не плакал.

— Ага, а теперь все эти люди стоят перед вами, трезвят в бассейне, и обещают переломать кости если вы не поделитесь информацией. Жизнь несправедлива. — Философски заметил Рей.

— Да нет никакого секрета! Каждый год империя присылает новых дипломатов с одним и тем же заданием. Дипломатическая миссия! Ни одна еще не вернулась с успехом. Вообще никто не вернулся. Приезжают на места, шлют депеши, хвастаются успехами, пропадают. — Шекли был разбит.

— Так вы нас помянули? Решили, что нас туда на убой отправили? — Приятели заржали.

— Вы просто не знаете, с чем придется столкнуться! Пару десятков лет назад тут сгинул экспедиционный корпус! Двадцать тысяч солдат! Не вернулся не один! При поддержке магов! — В голосе коменданта звучало отчаяние. — Я всех встречал, кормил, поил, а их, благородных джентльменов, жрали эти джунгли!

— Поверьте, нас не так просто сожрать, мистер Шекли. — Хмыкнул Ричард.

— Да будь вы хоть бессмертными! Был тут проездом один лич, три сотни лет джентльмену было! Шел с десятком черных жемчужин, сила способная эти джунгли все развеять прахом! Сгинул! Я даже корреспонденцию слал, его филактерия в Центробанке рассыпалась прахом. Что-то там есть, что-то сильное, не подвластное никому! Вы смертники, господа, вы мне пришлись по сердцу, ваша лихость, ваше геройство, а тут…

— Так может в том и есть секрет? Может эти джунгли едят только вежливы и тактичных? Сильных и благородных? — Рассуждал Ричард в слух.

— И вы им окажетесь не по зубам? Самонадеянных тоже было полно. Каждый хвастался тузом в рукаве. — Феликс трезвел, и уже высыхал.

— Нас много кто уже ел. Тщательно пережевывали. Только вот всегда не в то горло шло. — Голос графеныша был самонадеян. Мистер Салех, пойдемте отсюда, нас тут уже помянули. Не желаю присутствовать на собственной тризне.

— Ей богу, вы первые, о ком я не буду сожалеть! — В отчаянии протянул комендант порта.

— Конечно не будете! Чтобы о ком-то сожалеть надо чтобы этот кто то умер. А мы пока не планируем.

— Ни кто не планирует…

Рей только сплюнул.