Для Фебы Марлоу, которая уже давно перестала понимать намерения герцога Салфорда, его последние слова показались той самой соломинкой, за которую надо хвататься.

— Конечно! Я хочу сказать… вы преувеличиваете мои достоинства, герцог! До свидания! — с трудом выдавила она из себя и торопливо скрылась в доме.

— Когда багаж разгрузят, поезжайте к дому Салфорда! — велел Сильвестр старшему форейтору. — Там с вами расплатятся! Я хочу пройтись пешком.

Через час Рис открыл двери своему господину, и сильно встревожился. Он уже начал подозревать, что Сильвестр чем-то обеспокоен, а теперь его опасения подтвердились. Выражение такого горя и отчаяния на лице у его светлости Рис видел всего лишь раз в жизни. Бессмысленно было сейчас что-то об этом говорить, но по крайней мере он мог сообщить своему хозяину приятную новость. Помогая Сильвестру раздеться, дворецкий сказал:

— Ваша светлость, у меня не было времени сказать вам раньше, но…

— Рис, какого черта ты здесь делаешь? — осведомился Сильвестр с таким видом, будто только сейчас заметил присутствие дворецкого. — О, Господи, неужели ты хочешь сказать, что моя мать в Лондоне?

— Она ждет вас в своей гостиной, ваша светлость, — с улыбкой произнес Рис. — И я очень счастлив вам сообщить, ваша светлость, что она хорошо перенесла путешествие.

— Я сейчас же навещу ее! — воскликнул герцог Салфорд и торопливо направился к широкой лестнице.

Герцогиня в одиночестве сидела у камина. Когда Сильвестр вошел в комнату, она подняла голову и приветливо улыбнулась.

— Мама!

— Сильвестр!.. Сейчас я не хочу бранить тебя. Пожалуйста, только скажи, что ты в восторге от моего приезда.

— Неужели мне нужно подтверждать, что я рад видеть тебя? — произнес Сильвестр, склоняясь над рукой герцогини. — Но приехать в Лондон одной, без меня… Я сейчас очень жалею, что сообщил тебе об Эдмунде! Но я написал, боясь, что ты услышишь новости от кого-нибудь другого. Моя дорогая, ты сильно волновалась?

— Нисколько! Я не сомневалась, что ты привезешь мальчика назад целого и невредимого. Но ты требовал от меня невозможного, полагая, будто я останусь в Чансе, когда события в Лондоне так бурно развиваются. А сейчас присядь и все мне расскажи! От болтовни Эдмунда у меня в голове все перепуталось… а восхитительный юноша, которого ты привез с собой, считает, что, наверное, я захочу сначала услышать эту историю из твоих уст… Мой дорогой, кто этот приятный молодой человек?

Герцогиня внимательно разглядывала сидящего рядом сына. Как и дворецкий, она испытала сильное потрясение, потому что тоже заметила знакомое уже выражение горя на лице Сильвестра. Оно много месяцев печатью лежало на его лице после смерти Гарри, и мать молила Бога, чтобы судьба больше не наносила сыну столь тяжких ударов. Герцогиня с трудом удержалась, чтобы не обнять Сильвестра.

— Томас Орде, — с улыбкой ответил герцог, но улыбка, по мнению герцогини, была вымученной. — Прекрасный парень, ты не находишь? Я пригласил его погостить, сколько ему захочется. Его отец, эсквайр Орде, считает, будто сыну пора приобрести немного городского лоска. — Сильвестр поколебался, потом добавил: — Наверное, Эдмунд или сам Том тебе уже рассказали, что он большой друг мисс Марлоу. Они почти как брат и сестра.

— О, Эдмунд очень много рассказывал о Томе и Фебе! Но как они оказались впутанными в это недоразумение, никак не могу понять. У меня сложилось впечатление, будто Феба отнеслась к Эдмунду очень сердечно.

— Она была потрясающе добра к мальчишке. Но это довольно длинная история, мама…

— А ты устал и хочешь поведать мне ее позже.