Сано, досадливо скрипя зубами, объехал процессию юдзё, чтобы упереться в огромную толпу, окружившую факира. Он в отчаянии огляделся. Как в таком аду найти Токугаву Цунаёси и молодого господина Ниу? «Одно хорошо, — утешал он себя, — полиция здесь никогда меня не поймает».

Вскоре ему пришлось изменить мнение. У дверей чайного домика, над дверями которого красовалась реклама женской борьбы, стоял досин. Приметный повседневной одеждой и неулыбчивым лицом, он кричал вопросы изумленному самураю. А неподалеку помощники досина обрабатывали конного самурая. Они стащили беднягу наземь и сорвали с него маску тигра. Один приставил к шее острие копья, другой шарил под одеждой.

Сано повернул коня и протиснулся на противоположную сторону улицы. Оба самурая были примерно его роста, телосложения и возраста; конь — той же масти, что и у Сано. Погоня продолжалась. Тода Иккю, заправский шпион, наверное, сообщил в полицию о неожиданном визитере и рассказал о сандалии и веревке, которые тот носит при себе. Сано понимал, что ему следует избавиться от вещей, способных выдать его с головой, и коня. Однако он по-прежнему надеялся вернуть коня владельцу, а вещественные доказательства использовать по назначению.

Когда-то Сано читал иллюстрированное издание «Сказания о Гэндзи». Он представлял, как сёгун выглядит этой ночью. Четыреста лет назад женщины носили по пять или шесть разноцветных кимоно без поясов одновременно, полы волочились по земле, рукава закрывали кисти рук. Волосы с пробором посередине свободно спускались до плеч. Где находится «принцесса», чем занята?

Сано поставил себя на место Цунаёси: «Я стремлюсь на одну ночь сбросить ярмо власти и известности. Я тщательно выбрал костюм…» Получалось, что сёгун хочет смешаться с гуляками на улице или в чайном домике, будучи уверен: здесь-то ни враги, ни просители его не достанут. Конечно, он приехал не один. Его сопровождают охранники, возможно, одетые в костюмы того же периода.

А где Масахито сотоварищи? На их месте Сано устроил бы засаду вне стен Ёсивары, чтобы, убив, без помех скрыться. Впрочем, решать за безумного Ниу трудно. Как и вообразить, в какие наряды облачились заговорщики.

Поняв, что при всем желании объехать квартал не удастся, Сано начал приставать к прохожим: «Вы не видели…», затем описывал свиту сегуна, как ее представлял.

— Нет. Да. Может быть. Не знаю! — ответил пьяный торговец.

— Не будьте таким серьезным, парень! Пойдемте выпьем! — предложил столь же пьяный молодой самурай.

Привратник у дома удовольствий сказал:

— Дама в старинном наряде? Зачем вам искать ее, когда вокруг так много симпатичных модных девиц?

Сано вспомнил о Глицинии. Однажды она помогла ему. Вдруг опять поможет? У нее в Ёсиваре должно быть много друзей, которые охотно присоединятся к поискам, и достаточно поклонников, способных выступить против людей молодого Ниу. Он направился к Дворцу божественного сада. По пути ему попалась новая процессия. Радость и беспокойство охватили его в равной степени, когда взгляд остановился на женщине, замыкавшей ряд.

Если бы не удивительные глаза, Сано ни за что не узнал бы Глицинию. Сильно похудевшая и бледная, она была одета в одноцветное кимоно из хлопка. Рядом с ней покачивался пьяный в дым мужчина. Вот он облапил женщину и потянулся к ее груди. Лицо Глицинии застыло в гримасе, отдаленно похожей на улыбку.

У Сано не было времени размышлять над тем, что вынудило восхитительную красотку опуститься до уличной шлюхи.

— Госпожа Глициния!

Сано удалось подъехать к ней, никого не задавив.