— Она слегка покраснела.
— Мы можем взять что-нибудь в честь твоего дня рождения. Что ты скажешь, например, о шоколаде с клубникой и со взбитыми сливками, как у той женщины за соседним столом?
Даниэль посмотрела туда, куда указывал Флинн, и, едва только увидела шоколад, ее затошнило.
— Нет, не могу. В три часа ночи я ела сельдерей с миндальным шоколадом. Великолепно в такое время, но…
— В три часа ночи тебе следует делать совсем другое, — вдруг прорычал он, затем встал и, протягивая ей руку, спросил: — Потанцуешь со мной?
Флинн помог Даниэль выйти из-за стола и повел к танцевальной площадке. Ее сердце грозило вырваться из груди. Она знала: как только он заключит ее в объятия, она почувствует себя так, будто создана для него.
Флинн притянул Даниэль к себе, она тихонько вздохнула, словно готовилась к этому моменту, понимая, что не сможет противостоять своим чувствам. Его рука лежала у нее на спине и тихонько гладила ее, все теснее прижимая Даниэль к мужскому телу. Казалось, Флинн никогда не отпустит ее, не даст ей уйти.
Они медленно двигались по кругу, ноги скользили по паркету. Искры страсти, то и дело мелькающие в глазах Флинна, и волновали и беспокоили Даниэль.
— Ты знаешь, в определенные моменты твои глаза будто заволакивает дымом, — хрипло проурчал он.
— Когда я злюсь? — у нее вдруг пересохло в горле.
— Когда что-то трогает тебя, когда ты испытываешь страсть.
— Тебе не следует так говорить. — Даниэль с трудом могла дышать.
— Мы взрослые, Даниэль. — Флинн помолчал. — И мы можем говорить все, что нам хочется. — Он крепче прижал ее к себе. — И делать все, что нам хочется.
Сердце Даниэль стучало все быстрее и быстрее, будто кто-то нажал педаль газа и забыл вовремя ее отпустить.
— Мне надо глотнуть немного свежего воздуха, — пробормотала она, стараясь унять бешеный пульс.
— Пойдем погуляем. — Флинн взглянул на ее разгоряченное лицо.
— Да, пойдем.
Даниэль позволила Флинну взять контроль над ситуацией. Он оплатил счет и повел ее через холл ресторана к дороге, ведущей в парк Двухсотлетия открытия Австралии. Ей необходимо было выйти к берегу, вдохнуть свежий ночной ветер, дующий с океана.
— Так лучше? — спросил Флинн, поддерживая Даниэль за локоть, пока они шли по набережной.
— Да, спасибо. Там было слишком жарко. — Она отвела глаза, когда он понимающе посмотрел на нее.
Они долго бродили, по набережной… Даниэль рассматривала прохожих. В этот час люди казались тихими и умиротворенными. Мимо них степенно проходили пожилые пары, молодежь только начала собираться возле бара и сцены. Вдалеке по океанской глади медленно скользил корабль. Свет полной луны чертил дорожки на воде.
Ничто из увиденного не заставило Даниэль расслабиться и забыть о том, что рядом с ней находится Флинн. От прикосновений его рук по ее спине бегали мурашки.
Вдруг Даниэль заметила в нескольких ярдах впереди какую-то суету и остановилась как вкопанная. На тротуаре сидел старик и плакал. Молодой мужчина пытался его поднять.
— Пойдем, папа, пойдем домой, — уговаривал молодой старика. — Тут рядом моя машина.
— Я не хочу домой, — всхлипывал старик. — Я хочу остаться здесь.
— Папа, послушай, ты должен идти домой. Маме уже хватит, она больше не выдержит.
Даниэль тотчас приняла сторону сына. У старика, очевидно, проблемы с алкоголем. Она заспешила к ним, желая помочь.
— Оставь их. — Флинн схватил ее за локоть и остановил. |