– Я не могу допустить, чтобы вы приехали домой позже Иветт, – со смешком признался Оливер герру Штампфли. Осторожно вырвал из блокнота исписанные страницы.

Герр Штампфли нашел большой конверт и держал раскрытым, пока Оливер засовывал в него листочки. Потом герр Штампфли по лестнице проводил Оливера до дверей.

– Мой отец не упомянул, куда он собирается поехать?

Герр Штампфли покачал головой.

– С лирами, возможно, в Турцию? – предположил он. Снаружи в сумерках Оливера дожидался Дерек.

– Вы меняете фамилию, – объявил Дерек, пока они шли к припаркованному такси. – Приказ Нэта.

Теперь вы – мистер и миссис Уэст и живете в любовном гнездышке для небогатых туристов на другом конце города.

– Почему?

– Ищейки.

– Какие ищейки?

– Неизвестно. Может, швейцарские, может, Хобэна, может, «Гидры». Возможно, тебя сдал Конрад.

– И что они делали?

– Следили за Агги, шныряли по отелю, обнюхивали ваше исподнее. Это приказ. Сидеть тихо, под яркий свет не соваться, утром первым же самолетом вернуться домой.

– В Лондон?

– Нэт считает, что иначе нельзя. А на что ты рассчитывал? Что он привяжет тебя к дереву и будет ждать появления волков?

Сидя в такси рядом с Дереком, Оливер смотрел на фонари, горящие на набережной. В вестибюле скромного отеля пахло старым мылом. Дерек говорил по телефону с номером 509, тогда как Пэт и Мик изучали доску объявлений. Улучив момент, Оливер достал из кармана открытку, адресованную Сэмми, написал: «На счет 509» на месте марки и бросил в почтовый ящик.

– Она тебя ждет, – прошептал Дерек, указывая Оливеру на лифт. – Надеюсь, у тебя получится лучше, чем у меня, приятель.

– Мы можем тут говорить? – спросил он.

– Да, если только ты не параноик, – ответила она через открытую дверь. Он же осторожно достал пачки денег из карманов пиджака, расстегнул рубашку и начал засовывать их за ремень.

– Все на него ополчились. Только Евгений оставался на его стороне. Я – нет, – жаловался он, засовывая пачку сотенных под ремень на пояснице.

– И что?

– Я у него в долгу.

– И что ты ему должен? – Должно быть, она занималась с помадой, потому что говорила совсем как Хитер. – Оливер, мы не можем одалживаться перед всеми.

– Ты одалживаешься. – Запрятав деньги под рубашку, он снял пиджак и вновь пустил Рокко на плечи. – Я тебя видел. Ты – словно медсестра в палате. И все – твои пациенты.

– Это полнейшая чушь, – но последнее слово она наполовину съела, поскольку красила губы. – И перестань возиться с этим зверьком, потому что вгоняешь себя в тоску, а меня это злит.

«Наш первый семейный закон», – думал Оливер, потирая мордочку Рокко и строя ему рожи. Она вышла из ванной, он – вошел, закрыл и запер за собой дверь.

Вытащил деньги из-под ремня, спрятал за бачком. Спустил воду, открыл краны. Вернулся в комнату, огляделся в поисках чистой рубашки. Агги выдвинула ящик, протянула новую, в тон галстуку, купленному в Хитроу.