– Одно слово – художник!

Варгин пришел домой, лег и заснул, не раздеваясь. Сильное возбуждение, испытанное им, разрешилось крепким сном; благодатная здоровая молодая натура взяла свое.

Проспав часов девять, Варгин проснулся поздно, среди дня, переоделся и умылся. Он чувствовал себя как после сильного угара. Да, это был угар, но он прошел и не возобновится.

Так решил было сначала Варгин, но мало-помалу соблазн стал заползать незаметно для него самого ему в душу, и, если бы не обещание, данное Киршу, он, кажется, не усидел бы дома.

Нет, вернуться к леди не было возможности, да и Кирш взял честное слово, и все, что он говорил, была правда; если это так, идти к ней нельзя, но если бы... если бы только увидеть ее, хотя бы встретиться как будто случайно?

Но где Варгин мог теперь встретиться с ней случайно? Он не искал, не раздумывал об этом, но как-то само собой вышло так, что он вдруг собрался и пошел к Вере Туровской.

Не было никаких оснований к тому, чтобы леди появилась у Туровской. Ну, а вдруг?

В вестибюле верхотуровского дома Варгин застал человека в мундире гражданского ведомства, которому как раз в то время, когда Варгин вошел, лакей, спустившийся с лестницы, сказал:

– Пожалуйте, просят!

– Доложите и обо мне! – поспешно приказал ему Варгин.

Лакей повел наверх человека в мундире и вместе с тем пошел докладывать о Варгине. Потом он вернулся и по-прежнему бесстрастно и равнодушно проговорил:

– Пожалуйте, просят!

Варгину очень хотелось спросить у лакея, здесь ли леди Гариссон или нет; он уже было решился на то, что, если она здесь, он не пойдет, но не спросил и пошел.

Вера Туровская была одна с человеком в мундире, которого она успела уже усадить.

– Я очень рада, что вы пришли как раз кстати, – сказала она Варгину, здороваясь с ним. – Вот господин чиновник от генерал-губернатора, который хочет получить сведения о леди Гариссон. Это – художник Варгин, – пояснила она, обращаясь к чиновнику, – он тоже знал леди и может рассказать о ней так же, как и я, все, что знает.

– А вы давно знаете ее? – спросил чиновник у Веры.

– Нет, очень недавно! – ответила она. – Я познакомилась с ней в доме маркиза де Трамвиля.

– А раньше, за границей, не встречали ее?

– Нет, не встречала.

– Значит, она давно известна маркизу... как вы назвали его?

– Трамвилю! – подсказала Вера. – Насколько я знаю, он тоже познакомился с ней только здесь, в Петербурге, куда сам только что приехал.

– Откуда?

– Из Франции.

– А кто он такой?

Вера пожала плечами.

– Французский дворянин.

– Почему же так называемая леди Гариссон была у него в доме?

– Не знаю. У нее, кажется, были какие-то дела.

– Да, – подтвердил чиновник, – генерал сам разговаривал с отцом Грубером, и тот объяснил, что эта женщина разыгрывала из себя также благотворительницу. Ловкая, однако, особа! Ну, а скажите, пожалуйста, почему вы бывали в доме у маркиза? Он женат?

– Нет, не женат. Он был болен, и я навещала его.

– Он приходится вам родственником?

– Нет, нет! – испугалась даже Вера. – Отчего вы думаете, что он приходится мне родственником?

– Оттого, – стал объяснять чиновник, замявшись, – что мне показалось странным, как это вы, девица, и навещаете больного холостого человека!

– Тут ничего нет странного, – начала Вера.