Я отодвинула штору и оказалась в большой полукруглой комнате: вершина башни была разделена на два помещения стеной, отделанной той же самой красиво поблескивающей штукатуркой. Комната была обставлена довольно элегантно — низкие диваны, столики и груды подушек, но мой взгляд сразу привлекло совсем другое: вполоборота ко мне стоял человек. Сначала мне показалось, что это Клорати, но это оказался не он.

Этот момент навсегда врезался в мою память. Я часто вспоминаю его, потому что получила тогда хороший урок.

Вряд ли нужно повторять, какой острый интерес вызывал у меня Клорати, как жадно я прислушивалась ко всему, что он говорил… Пусть при этом я то взрывалась, то была вынуждена сдерживаться, а временами испытывала разочарование… Я твердо знала: поняв Клорати, я сумею понять Канопус… Все это заставляло меня уделять самое пристальное внимание его личности — как он выглядит, как говорит, как держится. Я неосознанно ассоциировала Клорати с Канопусом и старалась при первой возможности оказаться с ним рядом. Его личность…

Однако передо мной был не Клорати, а человек, похожий на него настолько, что даже его улыбка и приветственный кивок показались мне знакомыми.

— Я Назар, — сказал он. — Клорати сказал мне, что ты придешь сюда, и попросил позаботиться и проследить, чтобы ты ни в чем не нуждалась.

Я была слегка ошарашена. Надеясь, что он не понимает, почему я растерялась, я поудобнее расположилась среди груды подушек и выпила глоток вина.

Должна признаться, что я не просто пришла в смятение. Я чувствовала, что меня унизили. Это было предупреждение, и весьма серьезное. Дело было не в том, как выглядел Назар и как он себя вел, — канопианец был безупречно учтив. Но меня терзали дурные предчувствия.

А я отбросила их!

Я поступила так потому, что благоговела перед Канопусом. И перед всем, что было связано с Канопусом.

И все же мой наметанный глаз то и дело замечал всевозможные мелкие неувязки — я видела все, что должна была увидеть, но оставляла это без внимания.

Мысленно возвращаясь к этой сцене, я понимаю, что могла бы уже с первой минуты догадаться, в чем дело.

На лице моего собеседника промелькнула странная улыбка — мимолетная неосторожность… небрежность. Он то и дело посмеивался — часто не к месту, — точно удивлялся сам себе, но все же намеревался выполнить намеченное. Его манера держаться была мне знакома — я сталкивалась с ней достаточно часто, и все же в тот момент я почему-то предпочла не называть вещи своими именами.

Легкомысленно отбросив подозрения, я не прислушалась к своему внутреннему голосу.

Мы пробыли вместе недолго. Назар показал мне магазин этажом ниже, где можно было купить продукты, если мне захочется есть, открыл дверь в соседнюю комнату, которая была как две капли воды похожа на первую, объяснил, что здесь я могу отдохнуть и поспать, — а затем извинился и собрался уходить.

Несмотря на сильную усталость, я была возбуждена и мне хотелось поговорить или, на худой конец, спуститься вниз и прогуляться по людным улицам. Но Назар сказал, что, прежде чем я выйду на улицу, я должна придумать себе легенду.

— В этом распрекрасном месте, — объяснил он, — женщине уготована одна из трех ролей. Первый вариант — стать шлюхой. Второй — женой высокопоставленного чиновника или торговца. Третий — быть служанкой или работницей. Полагаю, ты вряд ли выберешь первый вариант.

Он произнес эти слова с таким странным смешком, что я не знала, как на это реагировать.