— Это какое такое направление?

— В глушь! — кричал водитель. — В самую страшную и ужасную глушь! Где кикиморы и лешие!

Между деревьями мелькала синяя речная полоса, потом исчезла, потерялась за стеной деревьев и густого ельника. Плахов промычал:

— М-да! Лес чудес до небес!

— Ой, замок!

Впереди, словно из чудесной, сказочной лесной глубины, поднимался огромный дом с колоннами. Похожий на странный замок с башнями, бойницами, рвом, наполненным водой. Издалека замок казался величественным и не слишком разрушенным. Алексей объяснил:

— Мы все-таки на верном пути. Это бывшая графская усадьба. Мы здесь с Альбертом и Ляпиным каждый камень облазили… По молодости и дури… Тут, Аленька, страшная тайна имеется.

— Ну? — не поверила девушка.

— Но я тебе ее не раскрою. И не покажу.

— Почему?

— Болтун — находка для шпиёна.

— А я не болтун, — обиделась Аля. — Я женщина.

Двое стояли на разрушенном балконе замка и смотрели окрест. Летний лес был недвижим и вечен. Где-то там, за лесной стеной, искрилась речная излучина. Над поляной плыло мягкое, золотистое свечение — желтели-белели ромашки. Машина с открытыми дверцами казалась сверху странным, неуклюжим насекомым.

— Господи! — вскинула руки девушка. — Шаг! И улететь в небеса. Как хорошшшо! Как в храме!

— Но! Но! — Алексей взял Алю за руку. — Рожденный ползать летать, как известно, не может. — Состроил таинственную рожицу. — Сейчас я тебе тайну страшную открою.

— Ой, я боюсь! — сказала девушка.

— Я тоже, — пошутил ее спутник.

Плахов смочил тряпки самодельного факела бензином, потом поднес зажигалку к ветоши; факел вспыхнул бесцветным на солнце пламенем, чадящий дым потянулся к небу.

— Фонарик чище, но с факелом экзотичнее, — сказал Алексей и повел спутницу по лабиринту коридоров.

Они спустились вниз по лестнице. Прошли несколько разрушенных пролетов, пока не оказались. в тупике. Аля удивилась, взглянула на Плахова. Тот ободряюще улыбнулся, провел рукой по стене, обнаружил только ему известную, незаметную нишу… Раздался душераздирающий скрип механизма, и одна из плит стены медленно начала разворачиваться.

— Шмыгаем, — предупредил Алексей, — а то пальчик прищемим.

— А что там? — трусила девушка.

— Подземный ход. По нему, говорят, граф… в женский монастырь… Давай-давай, скорее… Промедление смерти подобно!

— Алеша! — Но Плахов, не слушая возражений, втянул девушку в расщелину, и они пропали в глубине подземелья. Через несколько секунд плита, совершив полуоборот, заняла привычное место.

Неверный свет чадящего факела освещал путь. Подземный ход был вырыт в мягкой глинистой почве. Двигаться по нему можно было свободно, в полный рост, но иногда путь оказывался полузаваленным. Аля страдала:

— Мы что, кроты? В шар земной зарываемся? Куда это мы?

— Туда, где свобода! — был ответ.

В реке плескалось солнце. Над тихим, заросшим кустарником и деревьями берегом плыла полуденная нега. Природа была прекрасна в своей первозданной красе. Вдруг, ломая кусты, сверху сорвалась глиняная глыба. Грубой силой врезалась в чистый покой реки. Вода возмущенно забурлила.

С криком и смехом по заросшему склону сбегали Алексей и Аля.

— Ура! Я уже не верила, что солнышко увижу!

— А вон там, на том берегу… монастырь… женский, — кричал Плахов.