Для аккаунта, которым никто не пользуется, содержимое папки черновиков аккаунта the.nowhere.man@gmail.com меняется слишком уж часто.

Эван убивает египетского агента в отеле Кении, наркобарона в бане Сан-Паоло, сирийского повстанца в кладовой магазина абажуров в Газе. В трущобах Ливана Сирота Х убирает бомбу из автомобильного салона, когда выясняет, что его цель ездит, только усадив своих детей на заднее сиденье. Эван проникает на охраняемую территорию и ликвидирует цель в ее постели – опасная импровизация, которую Джек не одобряет.

После одиннадцатого сентября количество миссий начало увеличиваться со скоростью приливной волны. На долю Эвана выпадает больше тайных операций, чем когда-либо. Он незамеченным движется по Испании, Франции, Италии, оказывая помощь не знающим о его существовании друзьям. В какой-то момент – хотя это и не был четко определенный момент времени – его псевдоним стал известен различным агентствам на определенных территориях, скрывающимся за трехбуквенными аббревиатурами. Всезнающие базы данных содержали характеристику приписываемых ему моделей поведения. Человек из Ниоткуда: убийца и террорист, разыскивается за многочисленные преступления в нескольких странах, включая Соединенные Штаты Америки. Но Эвана это не волнует. Формально его не существует вовсе. Во всем мире ни один файл не содержит его фотографий. В определенных кругах начинает циркулировать легенда о нем, ему приписывают миссии, к которым он не имел отношения. С целью его поимки осуществляются рейды – часто даже не в том полушарии, в котором Эван находится. Как минимум дважды тот, кого принимают за него, гибнет, и Человека из Ниоткуда считают мертвым до тех пор, пока очередная операция не подтверждает его бессмертия.

Лишь Джек знает правду. Он остается единственной ниточкой, которая связывает Эвана с нормальной жизнью. Для всего мира, для собственного правительства Эван – разыскиваемый преступник. Джек получает приказы от людей из высших эшелонов власти, которые остаются недосягаемыми, в полной безопасности. Эван – воплощение термина «правдоподобное отрицание». Он враг того самого государства, которому служит и которое защищает. Подшипники внутри подшипников.

Эван почти забыл о том, что есть и другие, такие же как он, пока однажды в Копенгагене утром зимой своего двадцать девятого года жизни не получил сообщение:

«Я один из нас. Хочу встретиться. “Айс-бар”. Осло». Дата и время.

И подпись: «Сирота Игрек».

Эван замирает с запиской в руке. Снежинки падают на клочок бумаги, но не тают. Он уже знает две вещи: он пойдет на встречу и не расскажет о ней Джеку.

Эван прибывает на место задолго до назначенного времени, кружит по кварталу, проверяет бар, изучает входы и выходы, лестницы и столики. У северной стены бара находится стеклянное помещение, температура в котором ниже нуля. Рядом с дверью висят шубы, которые выдают входящим мужчинам и женщинам. Внутри бутылки водки и аквавита в огромном количестве покоятся на ледяных полках. Бармен подает напитки в рюмках, сделанных изо льда.

Остальная часть бара выглядит вполне современно. Официантки разносят сельдь с пикулями и жареную оленину на деревянных дощечках. Эван занимает угловую нишу на расстоянии одного прыжка от двери в кухню и кладет рядом с собой на диванчик револьвер, прижимая его к бедру стволом вперед.

Едва человек, с которым он должен встретиться, входит внутрь, как Эван сразу же узнает его, даже семнадцать лет спустя.

Те же рыжие волосы, то же крепкое телосложение.

Он проходит сквозь толпу, снимает зимний плащ, садится напротив Эвана. Они смотрят друг на друга. Руки Чарльза ван Скивера поросли волосами. Напротив них, в холодильнике, пьяные молодые люди, в пушистых шубах похожие на медведей, разбивают ледяные бокалы о стеклянную стену, после чего пожимают друг другу руки.